Книга Продавец времени, страница 2 – Евгения Кретова

Спрятав за пазуху пути́ну – тот самый плоский камень с начертанным рисунком, Лесьяр развязал ремки́ и спустил корзину на землю. Тварь внутри завозилась, человеку пришлось прикрикнуть на нее:

– Умолкни, не то спалю!

Он специально поставил короб так, чтобы меньшая его часть оказалась в тени, а бо́льшая – на полуденном солнце, чтобы заставить тварь внутри вжаться в стенку и замереть. Опустившись на разогретую солнцем землю и вытянув ноги, он неторопливо открыл сумку и достал из нее подсушенную краюху хлеба. Тварь внутри короба тяжело дышала, каждое ее движение – путник знал это совершенно точно – приводило к касанию солнечного луча, жалящего безжалостно, до костей. Тварь взвизгивала и вжималась в стенку короба еще сильнее. Путник, пожевав краюху, достал из холщевого мешочка обычную соль для варки, набрал щепотку и щедро посыпал на краюху, втер. Между пальцами осталось немного серых крупиц. Не долго думая, Лесьяр стряхнул их на крышку короба. Тварь, почуяв неладное, перестала дышать. Путник легко представил, как она с ужасом смотрит наверх, как по острому подбородку, собравшись пеной, стекает зловонная слюна. Крохотные частицы соли, замерев на ивовых прутьях, скользнули внутрь. Тварь внутри взвыла. Забыв об осторожности, отпрянула слишком рьяно, перевернув котомку на бок. Та покатилась по траве, подставив круглый бок солнцу. Метнувшись по траве, уперлась в сапог путника – тот не передвинул ногу, не позволив котомке скатиться в тень. Вой перешел в нечленораздельный хрип, хрип – в бульканье. Котомка каталась перед Лесьяром по пыльным камням, тварь внутри металась, поджариваясь со всех сторон, пока затихла, обессилев и обезумев.

Только тогда путник небрежно пнул короб носком сапога, позволив ему убраться в тень.

Продолжая прислушиваться к тишине внутри короба, молодой человек надвинул капюшон на глаза, плотно скрестил руки на груди, позволив себе пару мгновений послеобеденного сна. Впереди – еще полдня пути, селение пого́ров, сбор Соли и обратный путь. Жаль, что из-за пойманной твари ему придется большую часть ценного товара оставить у Грозового перевала, а потом возвращаться за ним еще раз. Но это лучше, чем оставить где тварь, что сейчас стонет внутри и зализывает свои раны. Удача улыбнулась ему, а гневить ее отказом аркаимский аптекарь Лесьяр никогда бы не решился.

Солнечный луч скользил по простыни. Нежно дотронулся до женской руки, словно прощаясь, блеснул на золотом шитье подушки и спрыгнул на пол. Во дворе голосили кухарки, добуживаясь поварят. Гуси важно галдели в ожидании пастушка Воро́йки, давнего приятеля Нежданы. Вытянувшись, сидевшая на низкой скамье в изножии кровати девушка постаралась увидеть его, но парнишку загородила дородная мать. Неждана сникла. Вздохнув, встала с лавки. Заглянула под полог и прошептала спавшей под ним женщине:

– Утро уже. Сейчас Ядвига с Ольгой придут, приберут тебя. – Присев на край кровати, девушка взяла в руки бледные пальцы спящей, погладила, продолжая говорить, как с маленькой. – Причешут тебя, в косы ленты атласные вплетут и жемчуга. Будешь красивая, нарядная.

Девушка с тоской посмотрела на спящую – не дрогнут ли ресницы. Не дрогнули. В сердце девушки растеклось разочарование. Неждана опустила голову, спрятав скатившиеся по щекам слезы. Но те, словно непослушные стрекозы, выскальзывали из-под ресниц и капали на грудь, оставляя на льном домашнем платье темные разводы-ручейки. Тихо взвыв, девушка подняла к потолку лицо, словно пытаясь пустить слезы вспять, упрятать под ресницами. Задышала часто и неглубоко. Шумно сдула с лица челку, успокаиваясь. Похлопала спящую по тыльной стороне ладони.