Книга Князь Немертвый, страница 100 – Рацлава Зарецкая

Я сотворила заклятие.

Я обратила Глеба в кровопийцу.

Я спасла ему жизнь и отдала за это половину своей, но ни капли не пожалела об этом.

Когда, обессиленная, вернулась к Мирине и Велигору, поняла, что на шее у меня больше нет оберега, что подарила матушка. Но даже эта печальная потеря была ничем, в сравнении с тем, что мой прекрасный князь будет жить.

Вот только я и подумать не могла, что моя жизнь будет куда короче, чем я рассчитывала, и что дождаться Глеба у меня не получится. Я пообещала, что сниму с него проклятие, но, похоже, у судьбы совершенно иные планы, и придется ему действовать без меня.

Что ж, по словам матушки, после смерти я снова появлюсь в этом мире, и тогда он найдет меня и сделает все, что требуется для снятия проклятия: дождется, пока моя душа не засияет, а затем выпьет всю мою кровь до последней капли. Ничего, если ради него мне снова придется умереть. Почему-то я не сомневаюсь, что у следующей меня будут такие же глубокие чувства к Глебу. А еще робко надеюсь, что в следующей жизни с моим лицом ничего не случится, и Глеб наконец-то сможет увидеть мою красоту.

Проснувшись, я не сразу поняла, где нахожусь. Меня будто выдернули из одной жизни и перекинули в другую, не дав толком опомниться.

Не знаю, как долго я пролежала, тупо глядя в потолок и приходя в себя от увиденного, пока не поняла, что нахожусь не в своей спальне, а в спальне князя.

Воспоминания, что показал мне оберег, разом ушли на второй план, уступив место тому, что произошло в этой спальне, на этой постели…

Я свернулась калачиком, подсунула руки под подушку и уставилась на пустое место рядом с собой.

— Куда он делся? — пробормотала я, пребывая в каком-то странном состоянии.

После увиденного во сне я перестала полностью воспринимать себя как Софью, но и Веленой назвать себя не могла. Я будто бы повисла между этими двумя личностями и не могла понять, какая из них истинная я.

Обе, подсказал мне внутренний голос, когда я нашарила под подушкой оберег и сжала его в ладони. Велена — это прошлая я, а Софья — настоящая я. Обе реальны, обе выглядят одинаково как две капли воды. Просто одна много страдала и умерла, а вторая жива и радуется жизни.

Вытянув из-под подушки оберег, я поднесла его к лицу.

— Выходит, во мне тоже есть колдовские силы? — спросила я то ли у самой себя, то ли у оберега. — И если да, то как их пробудить? Хотя, нет, не стоит.

В коридоре послышались тихие голоса. Всполошившись, я порывисто надела оберег себе на шею и спрятала его под ночной рубашкой.

Тихо скрипнула дверь, и ласковый голос Глеба произнес:

— Ты уже не спишь?

Я повернулась к нему лицом и почувствовала, как при виде его прекрасного лица мое сердце забилось быстрее.

— Только проснулась, — сказала я, ловя его улыбку и растягивая губы в ответной.

Глеб уселся на край постели и ласково погладил меня по растрёпанным по подушке волосам.

— Как спалось?

Моя улыбка слегка угасла. То, что я видела во сне, следовало рассказать Глебу. Он должен знать, кто я такая. Вот только как он на это отреагирует?

— Глеб, я… — начала было, но он вдруг меня перебил:

— Мне так нравится, когда ты называешь меня по имени. Ничего не могу с этим поделать, хочу еще и еще.

— Боже, Глеб, — хохотнула я, отметив, что он сейчас похож на себя шестнадцатилетнего — милый, юный и ребячливый.