Онлайн книга «Очаровательный Синий Чулок»
|
«Забить, что ли, дверь гвоздями?» – с грустной иронией подумал Кирилл. * * * Гремя колесиками бордового чемоданчика по асфальту, Валя бежала к дому. Наконец бросив досаждающую тяжесть около скамейки, она влетела в гостиную и… и кудрявое голубоглазое облако мгновенно повисло у нее на шее. – Мамочка, мамучечка, я тебя люблю! Ты ленивца видела, а крокодила? В следующий раз я поеду с тобой! Ты не звонила целых два дня! – Крошкин мой, крошкин! – Валя прижала Ксюшу к себе и закружилась на месте. Не удержала равновесие, и они бухнулись на диван. – Больше не уеду, закончились мои командировки! Закончились! – А подарочки есть? Зуб дракона или кость мамонта? – Есть, но они не такие кровожадные, как ты думаешь. – А мы с Софьей Филипповной вчера сделали суперскую поделку. Представь, поляна с цветами… они прямо колышутся… и озеро с фонтаном посередине! Помнишь, я хотела такое устроить у себя в комнате, но дядя Кирилл не разрешил? – Озеро и фонтан? – переспросила Валя, убирая с лица волосы и усаживаясь поудобнее. – Да, они маленькие, и все дело в двух пластиковых бутылках. Нажимаешь и – ух! – Понятно. А что сказала Антонина Сергеевна? – Она сказала… – Ксюша встала, приподняла брови, выпятила грудь и произнесла: – «Если бы конкурс назывался «Здравствуй, зима!», ты бы, наверное, устроила в школе ледниковый период». Знаешь, мамочка, я уверена – первое место будет моим! А почему у тебя руки в прыщах? – Москиты покусали, – улыбнулась Валя и… вспомнила о Павле Этлисе. То есть она с ним попрощалась, и он ей совершенно не нужен, а… просто ассоциация с москитами… и с обезьянами, и с крокодилами, и с бананами, и с травой, и с деревьями. Это пройдет. Скоро. Валя обернулась и увидела Кирилла. – Привет! – сказал он. – С возвращением. Ты опять похудела? Все, больше никаких командировок. Ксюша, пожалуйста, попроси Ольгу Федоровну напечь блинчиков, будем откармливать нашу путешественницу. Валя вновь улыбнулась. «Как же я соскучилась, как же соскучилась по ним». Но от ее цепкого взгляда не ускользнуло настроение Кирилла: он рад ее видеть, шутит, но в глазах грусть. Что-то случилось? Ксюша, тряхнув кудряшками, устремилась в кухню. «Так, сначала надо попросить напечь блинчиков, а рулет с маком остался? А еще был огромный запеченный кусок мяса, острый, правда, ну да ладно. А потом я обязательно познакомлю мамочку с Соней». Она остановилась, сообразив, что первый раз назвала Софью Филипповну по имени, и как-то легко получилось. Вспомнилась фотография на полке этажерки. Ксюша опять тряхнула кудряшками. Главное – накормить маму, а потом все обязательно получится и распутается! Она же так сильно всех любит, а значит, ничего плохого случиться не может! «А за поделку я точно первое место получу!» И, счастливая, она полетела дальше. – Как у нас дела? – спросила Валя. – Нормально, ты действительно вся в прыщах. – Он усмехнулся. – Не передумала еще взваливать туризм на себя? – Он мой и только мой! Кирилл засмеялся: – Пойдем в кабинет, поговорить надо. Усадив Валю в кресло, он привычно прошелся вдоль шкафов и начал рассказывать о появлении в их доме Софьи Одинцовой. Голос Кирилла звучал тепло. Сменялись кадры, всплывали и тонули фразы, минуты то отдалялись, то приближались. Валя молча слушала, она не ожидала такого… Но обида в душе давно растворилась, и произошло это одиннадцать лет назад, стоило взять на руки пищащий комочек, как появился свет, а каждый следующий день наполнился радостью. Она тогда тоже сделала выбор, наперекор матери, демонстративно покинувшей дом, наперекор всему. И Кирилл ее поддержал. А теперь каждый раз, когда она возвращается домой, на ее шее повисает маленькое кудрявое облако… – А какая она? – с улыбкой спросила Валя. – Хорошая. – А сейчас что делает? – С утра не выходит из комнаты, и мы ее не беспокоим. – Я бы хотела познакомиться. – Спасибо, – тихо ответил Кирилл, и Валя поняла, что одну немаловажную часть истории он ей не рассказал. * * * После позднего обеда Ксюша слонялась по дому, подходя то к двери Сони, то к двери кабинета. Почему-то ноги вышагивали именно по этому маршруту, словно она иголка, которая сшивает одно с другим. Туда-сюда, туда-сюда… покрепче, покрепче… И подслушать-то некого! Тишина! Маму беспокоить не хочется, она устала с дороги, но кому-то же нужно задать вопросы. А кому? Не понятно же ничего. А то вдруг станет еще тише. Определившись, Ксюша остановилась около кабинета, приоткрыла дверь и заглянула в щелку: – Ты очень занят? Дядя сидел перед монитором, но в мыслях находился где-то далеко-далеко. – Заходи, – ответил он. Пройдя мимо стульев, похлопав спинку каждого ладошкой, Ксюша сделала почетный круг по кабинету и ласковым котенком юркнула на колени к Кириллу. – Папочка… – Луны не будет, учительницу в Сибирь не отправлю, – усмехнулся он. – Ладно, давай поговорим серьезно. – Давай. – Ты мне ничего не хочешь сказать? – Ее ушки порозовели. – А ты мне? – Ты первый. «Ксюша, Ксюша… а ведь ты знала куда больше меня… Любопытный твой нос! Или я ошибаюсь?» – подумал Кирилл. Хорошо, что она заглянула к нему. Малышка поймет и, очевидно, даже обрадуется, не зря же она была категорически против расставания с Соней. – Не хитри. – Ла-а-адно, – протянула Ксюша. – У меня вопрос… – Какой? – Непростой. – Я тебя внимательно слушаю. – А Софья Филипповна… она нам кто? Что он мог ей ответить? Только правду. * * * И все же Валентине нужна была храбрость, чтобы встретиться с Соней. Какая она, сестра Никиты? Тогда, давно, он говорил о сестре, но душу переполняла любовь, и казалось, мир постоянно меняет картинки: яркие на другие – еще ярче. Калейдоскоп счастья… Почти двенадцать лет назад Валя не думала, что судьба вильнет в сторону и через годы ей предстоит вот такая встреча. Подойдя к двери, она осторожно постучала. – Открыто, – донесся приятный голос. «Какая она? Кирилл сказал, Ксюша на нее очень похожа внутренне. Может, моя малышка тоже станет актрисой». Она улыбнулась и нажала на ручку двери. Щелчок – и храбрость уже не нужна. Соня стояла посреди комнаты и с волнением смотрела на Валю. «Обвела ты меня вокруг пальца, Ксюша… «Комнату мамы я вам показать не могу – запрещено, понимаете?» Понимаю… И ни словечка, ни намека… Представляю, как тебе трудно было терпеть». Она устало улыбнулась. |