Книга Мю Цефея. Только для взрослых, страница 114 – Александра Давыдова, Ринат Газизов, Яков Будницкий, и др.

Клавдия почтительно хихикала. Достоинств в ней не наблюдалось никаких, ни лицом она не удалась, ни грушевидной фигурой, зато природа щедро наградила ее умением слушать, за что Клавку любили все остальные продавщицы в комиссионке.

— Ой, Клавусик, лежу я тут, как статуэтка, и хоть бы Колик ко мне заглянул. — На последних словах Наташа без особого успеха пыталась заглянуть Клавусику в лицо и прочитать там всю правду о милом Колике. Местного красавца и кутилу Николая Савоськина знала вся округа. Был он славен как своими алкогольными похождениями, так и неуемной страстью к прекрасному полу. И дня не проходило без очередного районного амура. Пожалуй, даже участковый Гришкин, по молодости отменно грешивший со всеми подряд, не мог соперничать в славе с этим молодым Казановой. Наташа понесла от Николая и по наивной младости лет, а также полному отсутствию жизненной мудрости надеялась затащить его под венец. Да, страсть творила с ней поистине удивительные дела.

Клава, разумеется, обо всех планах подруги была великолепно осведомлена, но молчала по одной увесистой причине. Вчера, после киносеанса в клубе «Светлый Луч», Колик нетрезво попытался подбить к ней клинья, что, безусловно, льстило и позволяло рассчитывать на многое. Коля неспроста слыл великим любовником. Даже Клавка с ее мизерным постельным опытом, начавшимся с водопроводчика Митьки и им же закончившимся, была свято уверена: все мужики в постели разные!

— Ой, — охнула вдруг Наташа. — Что это? — На простыне проступили мокрые пятна. — Воды отходят?! Клавка, дуреха, рожаю!

— Все в порядке, Наташенька, — залепетала непослушными губами Клава, — зайду завтра, узнаю, как ты, и Коленьке все передам, обязательно!

— Рожаю, мать твою, дура! — восторженным голосом завопила Наташа на всю палату. — УРА!

Медсестра Марфа Тимофеевна с пониманием покосилась на беснующуюся пациентку. Небось схватки еще не начались, вот и радуется. Ничего, успеет еще поорать и по другому поводу. Слепая пифия, не понимая, о чем пророчествует, медсестра тонко предугадала события последовавших безумных часов.

— Воды отошли в положенное время. — Врач Филипп Филиппович задумчиво почесал переносицу. — Плод находится в правильном положении. Схваточки вот-вот начнутся.

«Скорее бы уж», — в нетерпении металась по постели Наташа. Перед ее мысленным взором сияло одно лишь божественное лицо. Обожаемый Колик. Любимый, нежный, небось шляется сейчас, козел, по бабам, пока она тут разрешается от общего плода их любви.

Наконец пришли схватки. Плотные тугие толчки, как будто кто-то мял гигантскими пальцами ее живот. «Вот ведь, мать твою, больно-то как!» — поразилась Наташа и приготовилась к яростным, спринтерским родам.

— Не тужьтесь так, милая, — нежно, по-отечески посоветовал доктор. — Так и задохнуться недолго.

«Без тебя знаю, лысый козел», — Наташа старалась дышать глубоко и ровно, как учила ее бабушка лет десять назад. Старушка сидела с внучкой днем, после школы и от нечего делать рассказывала в деталях, как родила всех своих восьмерых детей.

— Показалась… — Акушерка не вовремя подавились и странно закашляла.

— Что случилось, Катя? — Доктор, почуяв неладное, подошел ближе. — Это еще что такое?!

Наташа с великим трудом, схватки выпивали все силы, подняла голову и попыталась заглянуть себе между ног. Мешал живот. Еще, а-а-а-а-а-а, как больно, еще сантиметр… Снизу торчала какая-то металлическая штука!