Книга Мю Цефея. Дикий домашний зверь № 5 (6) — 2019, страница 25 – Александра Сергеевна Давыдова, Дмитрий Богуцкий, Анна Пейчева, и др.

— Добро пожаловать в нашу средневековую обитель высоких технологий, в наш монастырь Святого Атома и Праведной Шестеренки! Филипп, рад встрече, жаль только, что по такому поводу… А как зовут твоего юного оруженосца?

— Карл Алонсо де Сааведра, ветеринар Седьмого отделения, — представил сотрудника Филипп Петрович, с удовольствием катая на языке пышные кастильские фрикативы и дифтонги. — Он пока на стажировке. А это, мой милый Карл, тот самый креативный директор телеканала «Всемогущий», обладатель всех известных человечеству телевизионных наград, Левинсон Гавриил… — прости за бестактность, запамятовал твое отчество.

— Отчество в нашей сфере жрецов эфира — аксессуар совершенно лишний и даже вредный, — расхохотался Левинсон. — Поэтому у меня его нет. Так же как и парочки известных телевизионных наград, кстати говоря. Так что не заморачивайся, мой маленький испанский приятель. — Он с размаху хлопнул Карла по плечу. — Пойдемте-ка закинем вещи в вашу келью.

За восемь веков шведский замок перестраивался множество раз, но самую грандиозную реконструкцию произвел здесь, разумеется, «Всемогущий», замуровывая в стены километры проводов и оформляя интерьеры в соответствии со строгими стандартами телегеничности. Весь феодальный реквизит здесь был тщательно продуман и служил не более чем эффектной декорацией. Внутри старинных доспехов прятались камеры высокого разрешения, в копьях скрывались микрофоны, а фальшивые свечи в подсвечниках в нужный момент давали освещение в пять тысяч кельвинов.

«Келья» в Главном корпусе, куда поселили Ищеек, на конуру отнюдь не походила: номер-люкс в ином отеле обставлен хуже. Одну стену почти целиком занимал экран — с причудливой трещиной посередине.

— У-у, — с уважением протянул Карл. — Таинственный знак? Или летучая мышь врезалась?

Левинсон хмыкнул.

— Колобок врезался.

— Ого! — Карл распахнул светлые глаза. — Я с самого детства знал, что Колобок из русских сказок — на самом деле демонический персонаж.

— Скорее у его создателей дьявольски плохие манеры, — прагматично отозвался Левинсон. — Помните «Пекарей»? Они еще пытались вмонтировать в хлеб съедобную микросхему, распознающую животных средней полосы России и запускающую в нужный момент хит певицы Беты «Прощай, что я могу еще сказать, я предназначена другому». Кошмар. Короче, когда их вышвырнули из шоу, они швырнули свое черствое творение в экран. Вот уж не думал, что хиленькие гики могут быть такими вспыльчивыми! Их же домой отправили, а не на съедение минотавру. Это я вам к чему говорю? Внешность обманчива. Увидите робкие лица оставшихся участников — не обольщайтесь, господа. Каждый из них может быть преступником.

Да, за свою долгую карьеру в полиции Филипп Петрович еще не встречал людей, менее похожих на правонарушителей, чем те, кто собрался этим вечером в Большом Рыцарском зале. За длинным каменным столом сидели юноши и барышни с совершенно фантастическими глазами. Дело было не в цвете, не в разрезе — взгляд. Взгляд каждого из них был одновременно открытым и изучающим. И чистым, как горный хрусталь — или как посуда, вымытая Самобранкой.

— Это… эльфы? — абсолютно счастливым голосом спросил Карл, выглядывая из-за спины шефа.

— Перун-Громовержец с вами, Карл! — прошептал Филипп Петрович. — Позвольте спросить, вы телевизор вообще не смотрите? Небось только и делаете, что читаете всякую сказочную галиматью? Это просто участники шоу. Обычные люди.