Книга Мю Цефея. Дикий домашний зверь № 5 (6) — 2019, страница 80 – Александра Сергеевна Давыдова, Дмитрий Богуцкий, Анна Пейчева, и др.

— Нормально. Не извиняйся. Никогда, — просто сказал мужчина и обернулся к сыну. — Работаем.

— Работаем, — кивнул парень в простом черном бронекостюме без единого знака отличия. — Работаем, папа. И… м…

Он вопросительно взглянул на Жаклин, и та раскатисто захохотала и поводила пальчиком.

— Нет. Я слишком молода, чтобы ты назвал меня мамой.

А потом друзья взялись за работу.

Все двадцать отцов-основателей без вопросов признали лидерство Александра в проекте по обороне Родезии. Они умели синтезировать химическое топливо из сине-зеленых водорослей, натягивать прочные канаты космических лифтов, ловко укрощать термоядерную реакцию, но убивать людей им до сих пор не приходилось. Бывший фермер и не рассчитывал. Он попросил у них топливо для ракет и энергию для лазеров. На ближнюю луну быстро прибыли последние компоненты звездного зеркала — оно должно было собирать лучи светила Родезии и фокусировать их в приемнике на поверхности планеты, питая электричеством фабрики и заводы, неустанно штампующие машины для строительства — но пригодные и для убийства тоже.

Тысячи, десятки тысяч роботов, повинуясь воле людей, споро заправили топливом ракеты, расставили по Родезии датчики и ловушки, а потом взяли в лапы, манипуляторы, жвала по винтовке и заняли боевые позиции.

А еще колонисты выгнали всех чиновников федерации, всех беженцев, всех нахлебников и тунеядцев — погрузили на ржавую баржу со сбоящими гипердвигателями, дали в дорогу инструменты и топливо, пожелали удачи.

— Я неспособен ненавидеть вас, — объяснил Александр. — Я не держу зла. Но мое — это мое.

Баржа потом так и потерялась на просторах космоса.

Друзья в последний раз собрались на балконе особняка, чтобы в последний раз взглянуть на мирную Родезию. Планета выглядела насупившейся, она ощетинилась стволами пушек, тяжело дышала перед боем. Они — люди — сделали ее такой, потому что захотели и потому что могли.

— Скоро ты вернешь эти земли себе, — улыбнулся Александр и потрепал по холке крокодилового кота. — Только не урчи так довольно. Еще рано.

Но кот сделал все наоборот, и стрельба началась под самую радостную песню, которую когда-либо слышала Родезия.

***

Космическим кораблям, никогда не садящимся на планеты, ни к чему правила аэродинамики. Но мужчины и женщины, рисовавшие обводы флота федерации, не могли забыть о старинной поговорке.

Некрасивые самолеты не взлетают.

В гладких обводах эсминцев Жаклин чудились пузатые земные кашалоты, вокруг них бойкими дельфинами кружили фрегаты, а штабной корабль распушил иголки антенн — что насупившийся ерш в извилистой среднерусской речке. Мудрый ерш требовал прекратить сопротивление, освободить посадочные площадки, принять транспортные шатлы и сдать оружие воина федерации. Словом офицера гарантировал честный суд.

Ответа, конечно, не последовало.

Каждый корабль во флоте знал свой маневр: из пуза кашалотов высыпались огоньки десантных капсул, ракеты дельфинов почистили орбиту от коммуникационных платформ, а ерш благоразумно отошел подальше и спрятался за третьей луной. Комья расплавленного металла градом обрушились на пустые башенки ПВО, но там не было ни людей, ни машин. Зато получилось красиво.

Жаклин пробежала по клавишам, и огромное звездное зеркало развернуло все сияющие лепестки, поймало жгучие лучи, сфокусировало их в одной точке и отразило прямо во флот оккупантов. Могучая энергия, укрощенная человеком, не разменивалась на мелкие цели — слизала эсминцы как корова языком, отрыгнула раскаленными обломками металла и пластика, блеванула замерзшими в вакууме космоса руками и ногами, останками людей чести и славы. В этом не было ничего красивого.