Онлайн книга «Мю Цефея. Повод для подвига / Бремя предательства»
|
— Стало быть так, — кивнул Капитан и устало посмотрел на следопыта. — Узнал бы раньше — не повел бы, не стоило меня нанимать, отец, без обид, со всем уважением… — Что сделано, то сделано. — Тоже верно, не отвертеться уже, — тяжело вздохнул Пес, — чему бывать, того не миновать. — Я их не бросил, вывел всех, кого мог, — Капитан не оправдывался, нет-нет-нет, говорил уверенно, твердо, — и короля этого безумного убивать не хотел, он нападал… — Верю сразу, — развел руками Пес. — Хорошо, что сам выжил, отец, сыновей своих всему, что знаешь и умеешь, смог научить… — У меня только дочери, — отозвался Капитан, и в голосе его сквозила такая тоска смертная, что у меня аж сердце сжалось. Видно сразу, тема для него была больная, резала без ножа да по живому. — Рыжие все, поди? — фыркнул Пес. — Дочери? Да… Почему ты спросил?! — «Гусиную» кровь ничем не вывести! Капитан нахмурился, посмотрел на него пристально: — Кто твой отец? — Никто не знает, может и ты даже! — то ли пошутил, то ли серьезно ответил Пес. — Лагерь ваш стоял до войны в Нижнем Камне, я тоже оттуда родом… Капитан потер щетину на подбородке, поднялся и пошел к выходу, глотнуть свежего воздуха. — Да тут полстраны теперь таких, не переживай, отец! Нашлось кому родить, нашлось и кому вырастить! Нормально все, не бери в голову… Горбун звякнул кольцами, приложил палец к губам, и Пес наконец заткнулся. На ночлег разложились прямо среди костяков да тлена, воздух был тяжелый, разило смертью и могилой, я еле перетерпел, спал — хуже не бывает. Поутру гроза стихла. Лошадей пришлось стреножить и оставить на длинных веревках без присмотра, только Капитан чернозуба привязывать не стал, потрепал его по черной гриве, похлопал по спине и отпустил. Груженые седельными сумками, двинулись мы пешком вглубь тоннеля. Освещали путь факелами, мертвецов там оказалось еще больше, я, наверное, столько разом и не видел никогда — сотни, а может и тысячи. Прошли под горой версту, не меньше, и уткнулись в глухую металлическую стену, всю покрытую диковинными узорами. Ждали недолго, ворота сами собой вздрогнули и разошлись, но не до конца: в тесную щель между створок едва можно было теперь протиснуться крупному человеку. — Каждое утро так открываются?! — спросил Капитан. — Только в торговые дни, — яркий солнечный свет слепил, Пес прикрыл глаза рукой. Серая безжизненная пустыня начиналась сразу за воротами. Плоская пепельная гладь без единого холмика, ни травинки, ни кустика. Будто огромное высохшее озеро, зажатое со всех сторон отвесными скалами. — Где город?! — Капитан обернулся, смотрел на Пса растерянно, погрузившись в залежи пепла по колено. — Пепелища на твоей карте нет, говорил же — старая она, с довоенных времен ещё. — Что произошло?! — Запретное пламя вырвалось. Остались от Вышегорья только пепел да слезы, сам видишь. Тишина и покой круглый год. — Поэтому они воевать прекратили, что ли?! — выдохнул Капитан. — Наверняка, иначе сражались бы до последнего и победили любой ценой. А тут разом и некому, и незачем оказалось. — Вот же конченый, заставил себя убить! — схватился за голову Капитан. — Можно же было иначе… Заставил взять грех на душу, проклятье… Горбун хлопнул следопыта по плечу и указал рукой на темную полоску где-то на полпути к горизонту. — Туда идти не хочу, — покачал головой Пёс. — Проклятые места, никто из развалин Цитадели назад не возвращается. |