Книга Мю Цефея. Повод для подвига / Бремя предательства, страница 74 – Александра Давыдова, Виталий Винтер, Алекс Шварцман, и др.

— Пуари Эрк, вы арестованы по обвинению в убийстве Сенатора Смит, организации запрещенной на территории Красного Ковчега секты «Сыны Адама», а также в ношении и применении запрещенного оружия.

Я не сопротивлялся. Андрей лично снял с меня бесполезный Наруч. Холодная сталь протеза неприятно коснулась кожи, когда он застегивал наручники.

И только когда меня выводили из моего любимого заведения, я вспомнил, какой сегодня день недели.

Как же я ненавижу понедельники.

— Это не планета, а просто кладезь! — Профессор возбужденно жестикулировал, едва не вываливаясь из «бочки» ревитализатора. — Очаровательные аборигены! Какую коллекцию местного фольклора я собрал! Да что там фольклор… Кладезь, чистый кладезь для таких служителей многих наук, как ваш покорный слуга!

В круглой комнате пахло боратскими лилиями и потом.

— Вот вы, Катюша! — толстый профессорский палец ткнул в сторону ревитализатора Катарины. — Вы непременно должны посетить их деревню! Попросите вырастить для вас кристалл. Они не откажут! Они возьмут друг друга за трехпалые руки, засияют налобными гребнями и выдадут вам кристалл на том месте, куда укажет ваш прелестный пальчик!

Катарина сдула со лба прилипшую каштановую прядь и вымученно улыбнулась. По коже бегали крошечные пузырьки, будто бы она сидела в бочке с газировкой.

— Обязательно, Егор Вольфрамович!

«Может, и правда слетать в деревню? — подумала девушка, щелкая пальцем по мочке правого уха. Тихо зажужжал диктоимплант. — Как закончу с рекламной халтурой, можно и по основной работе репортаж набросать. „Борат — планета, где ничего не происходит“. Кристаллы, выращенные силой мысли аборигенов! Шок! Сенсация!»

— Санаторий «Арджай» — как вы помните, его имя переводится с местного языка как «вода» — оснащен новейшими ревитализаторами модели РВ-18-Т, — шепнула Катарина. — В уютной комнате с панорамными окнами, выходящими на залив Хажми, вы насладитесь приятнейшей процедурой ионной ревитализации…

Диктоимплант запульсировал в мочке уха, послушно записывая.

— А вы знаете, что это не простые кристаллы? — продолжал размахивать руками Егор Вольфрамович, то и дело взлохмачивая и без того всклокоченную бороду с модной в этом сезоне желтой прядью. — Они что-то излучают, даже мой простейший прибор орал, как ненормальный! Я считаю просто делом чести затащить сюда своего друга, профессора квантовой кристаллографии! С ним вместе мы разгадаем, какова частота…

— Херота, — оборвала профессора Джи — плечистая лысая девица с татуированным черепом, сидевшая в «бочке» напротив Катарины.

Две титановые скобы поблескивали у лысой над правым ухом, стягивая похожий на гусеницу шрам. Татуировка издалека напоминала звездную карту с красными и синими стрелками.

— Дедуля, ты вообще молчать умеешь? Я, конечно, себе обещала в отпуске не материться, особенно при детях…

И она покосилась на четвертый ревитализатор, стоявший у самого окна. Кудрявый черноволосый парнишка не обращал ни на кого внимания, вокруг его головы мерцал полупрозрачный кокон вирт-экрана. По нему скользили силуэты штурмовиков Плесецкого космофлота.

— Полегче, барышня! — Егор Вольфрамович покраснел сквозь «знаменитый боратский загар». — Вам, как офицеру Особого штурмового легиона, следует быть особо осторожной со словами! Честь мундира, знаете ли!