Онлайн книга «Сезон одиноких Снегурочек [= Снежное сердце ]»
|
Один стежок, второй, третий… Десять минут, и двадцать тысяч рублей в кармане. Еще стежок и еще… подумаешь – выскочить из коробки! И вообще – кому какое дело! Но лучше взять с Зойки честное слово, что она никому и никогда не разболтает об этом… хи-хи… десятый стежок, одиннадцатый… – Ля-ля-ля, ля-ля-ля, – запела Таня, и на ее лице появилась лукавая улыбка. * * * – Ну? – требовательно спросила Ирина, нетерпеливо теребя кончик кожаного пояска на брюках. – Сейчас все расскажу. Голубушка, ты сильно напряжена, нельзя же так. Актерская профессия и так располагает к стрессам, а тут еще ты сама себя изводишь, – убаюкивающим голоском ответила Нелли Марковна. – Никуда Рэнди Хэмилтон от нас не денется, ты же знаешь о моих связях и способностях. Чайку липового глотни, сухофруктов с орешками пожуй и ни о чем не беспокойся. Ира придвинула к себе квадратную менажницу, выбирая крупный иссиня-черный изюм и заостренный миндаль. – Только, пожалуйста, без предисловий, а то знаю я тебя… – капризно повела она плечом. – Выкладывай самое главное. Нелли Марковна Робинсон вот уже пятнадцать лет работала в театре портнихой (в трудовой книжке значилось красивое слово – костюмер) и для многих актеров и актрис была не только человеком, подбирающим наряд для выхода на сцену, но и чутким психоаналитиком. Шила она прекрасно, выслушивала еще лучше. Обожала сплетни и заботливо хранила все самое интересное на полочках своей души. Владея бесчисленными связями, а в клиентах у Нелли Марковны числились и телеведущие, и врачи звезд, и сами звезды (две штуки), она без проблем могла раздобыть любую информацию, как по просьбе, так и для себя – приятная таблетка для разбушевавшегося любопытства. К Ирочке Задольской она относилась с особой симпатией, та напоминала ей младшую сестру в молодости и была так же резка и красива. И когда любимой актрисе понадобилось узнать о культурных планах Рэнди Хэмилтона, Нелли Марковна уж, конечно же, расстаралась – «подергала за ниточки» и раздобыла расписание американца на три дня вперед. Вызвала к себе Ирину и теперь потчевала ее на кухне чаем и полезными сухофруктами. – Подожди, возьму очки. – Нелли Марковна сняла фартук, повесила его на спинку стула, удалилась в комнату и вернулась обратно, держа в одной руке элегантные очки в тонкой красной оправе, а в другой – толстый блокнот. – Значит, так… Завтра в четыре Хэмилтон и Фадеев встречаются с молодежью и журналистами в Доме кино «Кадр», в воскресенье – прогулки по Москве и обед с представителями благотворительного фонда «Белая чайка», понедельник – поездка в Звенигород… вроде там тоже снимать будут, осмотр площадки, короче. – Отлично, – Ирина улыбнулась и забарабанила коричневыми ноготками по столу. – Воскресенье и понедельник отпадают – благотворительный фонд, Звенигород… это все тяжко и проблематично. Дом кино «Кадр» – вот мой шанс. – Она сделала маленький глоток приятно-сладкого липового чая и с благодарностью посмотрела на Нелли Марковну. – Не знаю, что из этого может получиться, но попробовать я должна… – На мой взгляд, втемяшила ты себе в голову сущую ерунду. У тебя в театре главная роль, и ты режиссеру слово давала, что год отыграешь и ни на что другое не польстишься и не забеременеешь, а теперь на полугодовые съемки нацелилась… А вдруг ничего не получится? А если твои планы откроются? Выгонят, и все! – Нелли Марковна скрестила полные руки на груди, секунду помолчала, а потом более ласково добавила: – Ты бы подумала, голубушка, как лучше-то. Да и как мне сказали, все решения будет принимать Фадеев, очень его американец уважает. – Фадеев, Хэмилтон, Фадеев, Хэмилтон… – пробормотала Ира, скользя взглядом по просторной, оформленной в деревенских мотивах кухне. – Не знаю, на ком остановиться… – она провела рукой по волосам, недовольно сморщила носик и принялась размышлять вслух: – С одной стороны, Фадеев взлетел очень высоко: его теперь на все кинофестивали почетным гостем приглашать будут, да и продюсеры за ним гоняться начнут – «только придите, мы примем все ваши условия». С другой стороны, Рэнди Хэмилтон – богатый американец… мировая слава, Голливуд… Нельзя разбрасываться, надо сконцентрировать свои усилия только на одном… Нелли Марковна покачала головой и осторожно спросила: – Голубушка, а ты что удумала? Каким образом собираешься получить эту роль?.. Ты же замуж в январе выходишь, не забыла? – Неля, ты в своем уме? – Ира постучала пальцем по виску. – Я Павлу изменять не собираюсь, и я не дешевка какая-нибудь, чтобы делать карьеру через постель! – Но тогда… – Я просто хочу произвести хорошее впечатление на американца… или на Фадеева. Потом, когда я приду на пробы, наша встреча сыграет не последнюю роль… во всяком случае, я на это очень надеюсь. Нелли Марковна подхватила со стола чашки и подошла к раковине, включила воду и еле слышно вздохнула. Да какое впечатление можно на них произвести? Молоденькие актрисульки вокруг них как бабочки порхают – балуют утром, днем и вечером. А пробы в двадцатых числах декабря – вспомнят ли Хэмилтон и Фадеев через неделю пусть и красивую, но малоизвестную Ирину Задольскую? Может, да, а может, и нет. – А если все получится, режиссеру нашему что скажешь? Как оправдаешься? – Победителей не судят, – махнула рукой Ирина. – Это будут уже не мои проблемы. – А Павлу Сергеевичу ты о своих планах рассказала? – Нет. Зачем? Ох, как же я хочу эту роль, как хочу… И героиня моего возраста, и бюджет у ленты запредельный, и продюсер – американец… Я даже села на диету – восемьсот граммов у меня явно лишние. – Сколько? – переспросила Нелли Марковна. Сама она весила девяносто при росте метр шестьдесят пять. – Восемьсот граммов, – ответила Ира и мысленно отправилась на встречу в Дом кино «Кадр». Как познакомиться, как заинтересовать? Как влюбить в себя… Что? Ну да, а почему бы и нет… это же не она начнет испытывать пламенные чувства, а он… Фадеев… или Рэнди Хэмилтон. Кто именно – пока под вопросом. И страстных постельных сцен не будет, она только раздаст авансы, и все. Милое кокетство и никаких обещаний! Да-да-да. * * * – Павел Сергеевич, я хочу с вами поговорить. – Вадим Григорьевич заерзал на стуле и прислушался. Тихо. Татьяна Семенова еще обедает. – Слушаю вас, Вадим Григорьевич. – Дело очень деликатное… и я бы не стал… но… Услышав такое вступление, Павел все внимание переключил на начальника отдела кадров. Интуиция подсказывала: опять его секретарша учудила нечто невообразимое. Еще теплы воспоминания об омлете (надо признать, чудесном омлете), но, похоже, они будут перебиты свежей Таниной выходкой. – Говорите, говорите, Вадим Григорьевич, – приободрил Павел кадровика, – чего уж там… – Вы скоро женитесь… и, это, конечно, не мое дело, но… – Вякин напрягся, покраснел и, понимая, что если не сейчас, то уже никогда, звонко выпалил: – Уверены ли вы в своем выборе?! |