Книга Ожог Крапивы, страница 77 – Галина Чередий

— Привет, братан! — протянул мне руку для приветствия Зима. — Не зачастил ли ты по больничкам вылеживаться? От работы косишь?

— И не говори, — просипел со сна, прочистил горло и оглядел палату. — Самому надоело — жесть.

Болело все тело, будто меня отбили равномерно, хоть прилетело в основном по правой стороне его и по сути — фигня.

— Она в машине сидит моей, — сразу понял, кого я ищу друг. — Илюха сказал, что ему и так по шапке дать могут за проходной дверью в интенсивке, так что посетители в неположенное время строго по одному. Алиска с тобой всю ночь просидела, а с утра, уж не обессудь, любуйся на мою рожу.

Я помнил, что когда начало вырубать моя внекатегорийка действительно сидела рядом, бледная и грустная, задумчиво наглаживая мою руку, отчего реально так в душе захорошело.

— Чего ты ее домой не забрал? — проворчал однако я. — Какого тут высиживала, я же помирать не собирался. Теперь небось спина колом у нее и шея болит.

— А мне надо было ночной концерт в больнице устраивать и силой твою девушку выволакивать? — фыркнул Темыч.

— Да уж прямо силой… — проворчала под нос и невольно улыбнулся. Алиска — моя девушка.

— А то! Ты бы ее видел! Глазищи сверкают люто, вся моська в кровище. Она, небось, кому-то из тех молодцов шмат мяса оттяпала. Серьезно, не ржи, говорю, и кипеж такой устроила, что в момент весь дом на уши подняла тебя спасать. Зверь-баба, ты с ней, смотри, поосторожнее.

— Ой, да чья бы мычала! — фыркнул и чуть не взвыл, так душевно ребра пыхнул болью. — Твоя Варька вон тоже горазда людям бошки банками пива разбивать и на бандюков с грифом от штанги в пол своего веса бросаться.

— Это да-а-а, — с довольной улыбкой протянул друг и взгляд его на секунду затуманился. Он на этой своей кошке бешеной реально так и, походу, бесповоротно головой прохудился. — Кстати, о птичках: чьи были эти молодцы? Не Самвеловские опять?

— Нет.

— Уверен?

— Почти на все сто. Самвеловские бы с Алисой церемониться не стали, ты их знаешь. Отметелили бы обоих. А эти меня мудохать кинулись, а Алиске даже вон за укус ни от кого не прилетело.

— То есть, это изврат-отчим горилл прислал, думаешь? — я кивнул и тут же пожалел об этом, в черепушке как свинцовый шар прокатился от затылка до лба и обратно. — Он же вроде из цивильных, как я понял, не с руки ему такая откровенная уголовщина. Я ещё понимаю всякими проверками нас душить, бизнес пытаться под откос пустить, но такое …

— Темыч, такое время настало, что уголовщина сейчас походу всем с руки. Тем более вчера вечером случилось кое-что, ты пока не знаешь.

И я кратко, без интимных подробностей, ясное дело, рассказал Зиме о явлении Лиськиной маман.

— Ого! — тихо присвистнул Зима. — Ну тогда логичнее ему к тебе сразу киллера наёмного прислать, чтобы до усрачки девчонку напугать или наоборот ее похитить и уму разуму поучить.

— А может они и собирались ее похитить, — меня прямо на кровати покинуло. — Она одна там у тебя в машине сидит?

— Да расслабься, Крапива. С девушкой твоей Кирюха и Серёга. Они тут потом тусить останутся, на всякий.

— Серый? Он к Алиске в зале подкатить пытался, — не почувствовал особого успокоения я.

— Да хорош дёргаться! Он все осознал, теперь ей кроме “здрасти” и слова не скажет.

— Все равно, чё мне тут и дальше валяться? Зашили, загипсовали, пора и честь знать. Надо меня выписывать, Темыч.