Книга Измена, или Открытый брак, страница 74 – Анна Томченко

— Вчера виделись на обеде. Я снова кое-что не поняла в бумагах. Представляешь, они оплачивают оказывается только проживание, а все остальное, на дорогу, на питание надо мне, а у меня и счета ведь нет и вот встречались. И короче в разговоре было такое, что Костя грубо сказал жене, чтобы вещи все свои увозила. Что-то мне кажется там все не так уж гладко…

Я глубокомысленно кивнула и заметила:

— Ну ты уж точно проверь, — просто не хотелось, чтобы Надя ждала чего-то возвышенного и вообще…

И вообще, когда я вернулась домой Альберт ходил в спортивных штанах и без рубашки по залу, а Макс сидел на полу и раскрашивал машинки.

— Мамаля… — промурлыкал сын и подскочил на ноги. Альберт только кивнул мне и снова уткнулся носом с телефон. Я затискала Макса и сразу бегом отправилась переодеваться. После зашла в кухню, чтобы приготовить ужин, и Альберт окрикнул:

— Лер, не парься, я там филе форели пожарил уже. И салат сделал.

Я удивлённо вскинула брови и уточнила:

— Не примазывайся к ресторанам доставки. Не приписывай себе все их заслуги.

Муж поднял на меня глаза с таким возмущением, что мне даже стало стыдно, но потом я вспомнила, что мы так-то разводимся и плюнула на стыд.

А когда открыла холодильник поняла, что Альберт не соврал…

— Ты с нами? — тихо спросила я, когда Макс вышел мыть руки. Альберт задумчиво посмотрел на меня, развернулся в сторону коридора, словно решаясь, и я, психанув ляпнула:

— Ой все, ты как обычно сидишь на короткой стороне стола!

Ужин проходил под щебет Макса, который с таким упоением рассказывал о том, как они с папой провели день, что меня зависть съедала. Про наше с ним время он никогда не говорил так воодушевленно. Но потом глядя на усталое лицо мужа мне становилось приятнее и я вполне искренне радовалась тому, что Альберт проводил время с сыном.

— Я пойду Макса искупаю, быстро сказал Альберт после ужина и я кивнула. Сама стала убирать со стола и кусать от негодования губы. А вот что мешало быть таким участливым раньше? Нет, он же только приходил домой и сидел в кабинете или отдыхал. Он же то работал, то где-то пропадал. И ни разу не проявил столько внимания к сыну как сейчас.

Я покачала головой.

Все начинается цениться, когда уже потеряно.

Глупо и бездарно просрано.

Я вытащила стеклянные контейнеры для завтраков и сделала быстро набор из овсянки и фруктов в каждый, чтобы только залить кипятком. Вытащила замороженные круассаны и запустила их в духовку. Как раз к завтраку будут.

Альберт освободился через полчаса и признался:

— У нас очень скользкая плитка в ванной, — сказал муж, потирая ушибленный бок. — Не знаю как ты с этим жила столько времени.

Я пожала плечами и поставила в холодильник три контейнера, запоздало сообразив, что третий был лишним.

— Ты же в студию заехал? — спросила я осторожно.

— Предположим… — сказал Альберт, присев на высокий стул и сложив руки на столешнице.

— Тебе какие-то бытовые вещи надо забрать? — я не знала была ли обстановка в той квартире, поэтому и уточняла. Я вообще студию видела в финальной стадии ремонта еще без мебели даже. Но Альберт покачал головой. — А как мы все будем делить?

Альберт тяжело вздохнул и склонил голову к плечу заметил тихо:

— Я все же надеюсь, что до этого не дойдёт…

Я покачала головой и развернулась к раковине, вытирая ее досуха и убирая моющие средства в нижний ящик.