Книга Измена, или Открытый брак, страница 96 – Анна Томченко

В общем все шло не по плану, поэтому от страха вечером в палате я расплакалась. Страх перед утренней операцией накатывал волнами. Все же привезли чулки из ближайшей аптеки. Все же пришел анестезиолог. Все же был долгий разговор с хирургом, во время которого я расплакалась еще сильнее и мужчина, суровый такой дядька, просто спросил:

— Ну и чего ревешь? Все будет отлично.

— Мне страшно… — призналась я, обнимая подушку сидя на койке.

— Не бойся…

Но я не поверила, потому что вдруг поняла, что эти слова подействовали, если бы прозвучали другим голосом.

Ночь без сна вымотала меня, поэтому в начале седьмого утра я уже ходила по палате и нервно перебирала в голове варианты развития событий.

Чулки проклятые не натягивались хотя я даже легла и ноги запрокинула .

А потом все же натянула их на себя и пришла медсестра, которая попросила раздеться и закатила каталку в палату. Я посмотрела на это расширенными от ужаса глазами и честно призналась:

— До операционной я пешком дойду…

— Не положено! — сурово напомнили мне и исчезли из поля зрения, пока я договаривалась со своей стеснительностью о том, что ехать по коридорам на каталке и голой под простыней это нормально. Разум твердил, что нет, и паника снова накрыла.

Я села на кровать и поняла, что меня люто затрясло. Даже зубы застучали. Перед глазами заплясали цветочные мошки. Я понимала, что оставалось пару минут до возвращения медсестры.

Я понимала, что ничего страшного не должно случиться.

Я понимала, но не верила.

Раскачивалась сидя на краю кровати и цепляясь пальцами в матрас.

Сознание ускользало и вместо него все погружалось в багровую дымку.

Я люто боялась не выйти из операционной.

Я до ужаса страшилась того, что больше не увижу сына.

Но рядом прозвучало знакомое:

— Ничего не бойся. Я с тобой… — и тяжёлые ладони легли на плечи.

А я расплакалась.

— Лер, не бойся. Я встречу тебя с операционной… — запыхавшийся Альберт присел на корточки напротив меня и вытер мои слезы. — Лер, ну скажи что-нибудь…

— Зачем ты… — бессвязно простонала я, зажимая лицо ладонями и Альберт растерялся, но потянул меня на себя и обнял.

— Да глупая ты. Как же я мог тебя оставить в такой момент. Ты чего? — Альберт нервно говорил, его голос дрожал, а я вжималась в рубашку со знакомым ароматом, оставляя на ней мокрые следы и плакала. — Мне мама твоя позвонила. Я так боялся опоздать. Лер. Я так хотел, чтобы ты знала, что я с тобой. Совсем и навсегда с тобой.

— Нет, — упрямо и гнусаво произнесла я, заходясь слезами еще сильнее. — Мы в разводе.

— И что? Нашла еще какие глупости думать. Если даже замуж выйдешь, но я буду с тобой. Я всегда, Лер, буду с тобой. Права ты или нет. Зла, рассержена, замужем, одна, в отношениях или влюблена. Лер я не брошу тебя никогда. Причем тут какой-то развод. Ты же мой родной человек. Ты же моя единственная любовь. Как я могу тебя бросить?

— Глупость ты сам. Так не бывает, — чепчик дурацкий, который мне натянули на голову, спрятав волосы, я стянула и обняла мужа, вжимаясь носом ему в шею.

— Ой Лер, только так по-настоящему и бывает. Я же никогда ни за что без тебя... Я же не представляю вообще как жить без тебя. Я могу, у меня получается, криво косо, но я не хочу… не хочу просыпаться один и зло смотреть на твою половину постели. Не хочу один ходить и ворчать, мне надо, чтобы ты меня слушала и фыркала сидела. Все я могу делать один, но я просто не хочу. Я не помру если ты выйдешь замуж, скорее я еще приду посмотреть на твоего супруга и внушительно поиграю бровями, чтобы намекнуть, что если хоть раз ты из-за него заплачешь… Мне будет больно Лер, очень больно, но это не повод, чтобы не прийти к тебе на помощь, это не повод, чтобы разлюбить тебя.