Книга Бывшие. После измены, страница 16 – Анна Томченко

— И почему тогда ты изменил, раз я все для тебя? — дышать удавалось с трудом. От слов Матвея внутри разгорался пожар, который затапливал меня. Охватывал каждую клеточку тела.

И это было больно…

Матвей усмехнулся. Его улыбка была похожа на оскал.

— А разве ты ещё не поняла?

Его губы задели мою скулу, прошлись к уху, чтобы больно сомкнуться на мочке с маленькой серёжкой-гвоздиком.

— Ты чудовище… — всхлипнув, признала я. Постаралась оттолкнуть от себя мужа, чтобы не ощущать пьянящего аромата его тела, чтобы отрешиться и вынырнуть из состояния гипноза. Но Матвей не позволил.

— Я знаю… самое ужасное чудовище, которое нашло наконец-то красавицу, чтобы стать принцем. И я им был. С тобой. И, наверно, был бы без тебя, если бы хотел. Но я просто никогда не хотел быть без тебя…

— Твое предложение это насмешка… — я сглотнула тугой комок слюны, который встал в горле, раздирая его.

— Мое предложение это попытка дать тебе все, что пожелаешь. Ты же хотела ребёнка… если бы не хотела, я бы вчера не мечтал повеситься после твоих слов… ты же хотела этого ребёнка всем сердцем, Ульян…

Меня стала бить крупная дрожь. Матвей выворачивал меня наизнанку, препарировал каждым словом, которое в его устах было острее скальпеля.

— Ненавижу… — я дёрнулась ещё раз, чтобы понять, что Матвей больше не держал меня за горло. Он просто держал меня в своих руках. За талию. Сдавливал и поглаживал сквозь ткань одежды.

— Соглашайся, и получишь намного больше… — глядя в глаза, предельно четко сказал муж, и его ладони скользнули по талии вверх, к груди. Я остановила их на рёбрах и сжала запястья Матвея, почти ногтями впиваясь в кожу.

— Остановись и вообще услышь себя со стороны, — произнесла я на одном дыхании. — Ты хотя бы понимаешь, что твоё предложение звучит для меня как издевка, как очень глупая и злая шутка?

Внутри меня поднималась злость. Я не могла поверить, что Матвей настолько толстокожий, что не понимает, как много боли приносит мне мысль о беременности.

— Я предельно серьёзен, Ульян… — его губы замерли, сомкнулись в линию, а темные глаза впились в меня. — Я понимаю, насколько тебе больно, я все это понимаю. Даже больше… И мне больно. Ненавижу себя за то, что послушал, а потом поверил ей, что не плюнул на своё чертово благородство и не приехал, не забрал тебя как пещерный человек с воплями: «Мое!». Я виню себя за то, что позволил тебе уйти и оставил в опасности.

Я задохнулась. Я не понимала, что говорил Матвей, в чем исповедовался, но до меня с ужасной медлительностью доходило, что его никто не держал, свекровь ни при чём. Он сам меня отпустил. Просто отпустил.

Почему?

— Но этот раз ничего подобного не будет. Я не предлагаю тебе беременеть прямо завтра. Ты боишься, и это нормально. Нормально испытывать страх перед тем, чего не знаешь. Но я все решу. Мы обследуемся. Мы проверим все что можно, только чтобы больше подобного не повторилось. Я открою трастовый фонд на твое имя. Обеспечу полностью твое будущее и будущее малыша…

Матвей говорил быстро. Короткими фразами. Из-за этого я с трудом улавливала суть. Я просто не понимала, что он хотел от меня. Чтобы я родила ему ребёнка или что?

— Ты несёшь какую-то чушь… — попыталась я встрять в его монолог, но оказалась прервана жёстким поцелуем, который сначала обжег меня ненавистью, а потом безграничной болью со вкусом горького кофе.