Онлайн книга «Современная дРама»
|
Не успеваю додумать, потому что кухонный будильник трезвонит, и я подрываюсь обдать ледяной водой спаржу, чтобы она не стала внутри, как картофельное пюре. Хватаю голой рукой ручку кастрюли и разражаюсь отборным матом, где присутствуют все мужские персонажи. Перехватываю полотенце со стула и сливаю бурлящую воду через сито. Следом чашка со льдом куда отправляются овощи. Ненадолго, просто остановить процесс термического набора температуры. Вот они мои таланты. Я ненавижу готовить, но делаю это отменно. Временами получаю удовольствие, как от оргазма. Но никому не рассказываю этого. Делаю пренебрежительный вид, будто бы меня вынуждают заниматься готовкой, но глубоко внутри, там куда сапёрной лопатой не докопаешься, я кайфую от этого. За шесть лет брака я испробовала многое: не готовить вовсе, готовить на автомате, но это как-то без души, простая механика, и спихивать на рестораны доставки эту мороку. Но никогда я так отчаянно не хотела, чтобы бывший муж обкончался от самого факта насколько я гениальна в этом деле. Почти богиня. А сейчас хочу. Хочу маниакально сделать зефир с его нестабильной текстурой и вечным затыком на стабилизации. Испечь проклятую Павлову, которая у меня стала получаться через пару лет моих кулинарных страданий. Или больше того… Замутить рождественский кекс Эмили Дикинсон. Он сложный. И требует большой подготовки. А ещё бренди. Охлажденная спаржа смотрит на меня с укором, словно намекая, что как я не старайся, все равно ни к чему хорошему это не приведёт. Я показываю ей язык и вытаскиваю пакет с рукколой. Надо сделать соус… Оливковое масло неровной струйкой проливается мимо соусника, потому что я вздрагиваю от звука дверного звонка. Понимаю, что кроме Ника прийти никто не должен. Я мечусь по своим нескольким квадратным метрам в панике, решаю все здесь быстро прибрать, а то мужчина сразу догадается… О чем? Я давлюсь этой мыслью и опять пугаюсь трели из коридора. Так и держа в руках салатник с ароматной травой, я открываю дверь и застаю оторопело смотрящего на меня Никиту. Он шагает в квартиру, закрывает на все замки дверь и, втянув воздух, говорит: — Просто сними с себя всю одежду и накорми меня чем-то вкусным, что ты сейчас готовишь. Отвечаю, я кончу прямо в штаны… Мужчина притягивает меня к себе, фарфорово застывшую, обескураженную и целует. Его прикосновения отдаются внутри не привычным пожаром, вожделением, а какой-то щемящей тоской и сердце падает вниз, по ощущениям в трусы. — По твоей коллекции ножей я догадывался, что ты шикарно готовишь, но не представлял, что настолько… — он загружает грязную посуду в посудомойку и ведёт себя омерзительно правильно. Не уходит после ужина, а помогает убрать со стола. Бывший муж никогда себе такого не позволял, просто вставал и уходил, а тут посмотрите, прям женская мечта топчется у меня на кухне. От действий Никиты я начинаю закипать, как будто недостаточно было всего того, что он просто делал для меня. Нет. Он словно собирает бонусные баллы. А потом я понимаю, что это не он виноват, а я злюсь, потому что он просто такой какой есть. Честный. Добрый. Внимательный. Горячий. Сочувствующий. Сильный. Мужественный. Мудрый. Будь он засранцем, мне было бы проще прям сейчас ему сказать, что мне все надоело и он надоел, я хочу прекратить наш нелепый договор. Но он таким не был. И значит у меня даже достойной причины для расставания нет. Не могу же я ему сказать: «Никит, я влюбилась, давай, прощай!» |