Онлайн книга «Современная дРама»
|
На улице ливень, который может быть только в августе. Идёт стеной, так что не видно соседнего дома. В растянутых шортах и заляпанной майке, я выбегаю к парковке. Смотрю на брелок и понимаю, что ключи от машины бывшего мужа. Плюю на это и гружусь во внедорожник. В супермаркете на меня смотрят, как на блаженную. Я в нем отовариваюсь последние полтора года и за все это время работники никогда не видели меня в затрапезном виде. О! Я поняла, что чувствует Вася, когда впадает в депрессию-полнейшую независимость от чужого мнения. Но сейчас я здесь и бесцельно слоняюсь между продуктовыми рядами, ища чего бы сожрать. В отделе заморозки лежат бургеры. Сейчас они такие притягательные, но будут ли такими как только я вернусь домой? Замороженная картошка фри… Ммм. Я сглатываю слюни и кидаю в корзину ещё и пельмени. Зачем-то иду в отдел с алкоголем и вытаскиваю коньяк. Вылитый набор холостяка: пельмени и коньяк, пойду воблу ещё возьму. Рассчитывая, девушка на кассе, смотрит на меня с плохо скрываемым сочувствием. На ее месте я бы посочувствовала сейчас моей печени, но никак не моральному здоровью. В машине тепло и сухо. Было. До моего появления. Дождь льёт такой, что будь на мне нижнее белье, его стоило бы выжать. Дворники без перебоя работают, а я катаюсь по городу. Проезжаю поворот во двор, чтобы выехать на проспект. Зачем? Не знаю… Просто не хочу возвращаться в квартиру, где все пропахло им, где одни напоминания: в ванной он меня трахал, в кухне тоже, на полу в зале. А вот на балконе мы ели арбуз. Ночь была темная, поэтому я, охамев в край, плевала косточки в окно в надежде вырастить арбузную плантацию в палисаднике. Никита ворчит и требует прекратить разбрасывать семена, это все же не конопля, за ними уход потребуется. Я смеюсь и провокационно стараюсь попасть семечкой в уличный горшок с петуниями соседки снизу. Слёзы или все ещё коварный дождь стекают по лицу. Да что я за сопля такая? Реву и реву который день. Но потом вспоминаю, что вырезала своими руками любовь из своей жизни и рыдаю в голос. Дорога выводит на набережную. Я сбавляю скорость, то ли дождь, то ли я развела в салоне такую сырость, что окна запотевают. Наклоняюсь к панели и не могу вспомнить какая кнопка отвечает за обдув лобовухи. Щелкаю все подряд. Включается подогрев сидений и климат-контроль. Выдыхаю. Ещё чуть-чуть и станет ясно. Но испарина не торопится удаляться. Я чертыхаюсь и лезу в бардачок, там наверняка у бывшего валяется какая-нибудь тряпка, чтобы протереть окна. Слишком долго вошкаюсь, чтобы не заметить ремонтные работы. Когда я могу посмотреть на дорогу, мне остаётся только что выкрутить руль направо, чтобы не влететь в ограждение. Машину подбрасывает, меня синхронно с ней. Я теряю управление и бьюсь виском, а следом, вишенкой на торте, меня впечатывает переносицей в руль. Глава 30 Какая боль, какая боль. Аргентина-Ямайка пять-ноль. Признайтесь, вы сейчас это пропели? Я вот пропела, когда закончила материться и вытирать из-под носа кровь. Голова гудела, будто бы в ней трезвонили все колокола христианских церквей. Я поморщилась, ощупывая свою противоположность заднице. Вроде все цело. Кроме машины. И, конечно, как будто смеясь, мироздание высушило окна, и я смогла рассмотреть как влетела в поребрик. Вышла под ливень. Струи противно хлестали по оголенным частям тела. М-да… Правая фара разбита, крыло помято и бампер… |