Книга Пле(мя)нница, страница 66 – Ая Сашина

— Егор… — Алина пытается бедрами немного откорректировать движения моей руки, но я ловчее в этой игре.

В ту самую секунду, когда я уже практически готов сжалиться над Алиной и над собой, слышу, как дверь одной из комнат в квартире открывается и в коридоре включается свет.

— Черт… — нечеловеческим усилием отрываюсь от Алины и, словно двадцатилетний гимнаст, спрыгиваю с кровати. Бегу в коридор.

— Папа, — заспанная дочка стоит на проходе и удивленно озирается вокруг.

— Что случилось? — присаживаюсь перед ней на корточки. Сердце бьется в области горла. Дышать трудно.

— Мне кошмар приснился. Я проснулась… Алины нет. Она ушла?

— Алина? Нет, не ушла, конечно. В туалет, наверное, вышла, — перевожу взгляд на босые ноги Кати. — Пойдем-ка в твою комнату, пока ты не замерзла, — беру её на руки и несу в детскую.

— Алина точно не ушла?

— Точно!

Сижу с Катей, пока она снова не засыпает. Затем тихонько выхожу из её комнаты и иду искать Алину. Она, как и в прошлый раз, сидит на лоджии. Глаза влажные от слёз. Понимаю, что легко не будет.

— Что за сырость? — пытаюсь приподнять её, чтобы сесть самому и усадить её себе на колени, но Алина сопротивляется.

— Нет, — отпихивает меня. — Это ужасно. Мы сошли с ума, — её глаза еще больше увлажняются, но слезы пока не катятся по щекам. — Ребенок дома. А мы… — она замолкает. Качает осуждающе головой. Уводит от меня взгляд.

Крыть нечем. Это, конечно, мой косяк. Допустить подобное, когда в доме Катя, явный показатель того, что я действительно сошел с ума.

— Ты права, — беру сигареты и отхожу к окну. Но так и не прикуриваю. Знаю, что Алине, как любому другому некурящему человеку, неприятен табачный дым.

— Я спать, — Алина поднимается и, даже не дотронувшись до меня, уходит в свою комнату.

Алина

Просыпаюсь от того, что кто-то скачет по кровати, перепрыгивая через меня, словно через трамплин. Ну, конечно, это Катя. Открываю глаза и тепло улыбаюсь егозе.

— Доброе утро, — принимается она прыгать ещё активнее. — Папа сказал, чтобы я тебя разбудила. Скоро обед, а ты всё никак не проснешься.

— Обед? — тянусь к мобильному. И правда, уже начало двенадцатого. Долго спала. Но это неудивительно. Вчера был трудный день. И ещё более трудная ночь. Даже не представляю, во сколько я смогла уснуть. Вроде уже начинало светать.

Привожу себя в божеский вид и иду в сопровождении Кати на кухню. Егор уже здесь. На столе стоит три чашки с чаем.

Здороваюсь с Субботиным, благодарю за чай и с трудом увожу взгляд в сторону. Чувствую импульсы, исходящие от Егора, но стараюсь игнорировать их. Ситуацию спасает Катя. Она, не обращая внимания на наше молчание, с восторгом вспоминает вчерашний праздник.

— Хорошо, что ты приехала, — обращается ко мне. — А ведь папа, — с укором смотрит на Егора, — говорил, чтобы я не звонила тебе.

Едва не давлюсь горячим чаем. Говорил, чтобы не звонила???

Я дура. Тупица. Идиотка. Когда Катя мне звонила вчера, и я услышала, что они перешептываются с Егором, подумала ведь наоборот… Убедила себя, что Катя позвонила с подачи Субботина. Да и разве можно было усомниться в этом потом, когда он унес меня ночью в свою комнату? Разве он не скучал так же сильно, как и я?

В памяти всплывают образы Вики, Леры… Представляю рядом с ними себя.

Я дура. Непроходимая!!! Что я себе возомнила?