Книга Любить тебя ад, страница 34 – Ая Сашина

Пока родителей нету и в квартире стоит тишина, решаю немного полежать. Сама не замечаю, как проваливаюсь в сон. Но он не приносит облегчения. Образ Саши в моем сне сменяется лицом Кмита-старшего, который обещает еще одну нашу встречу.

Просыпаюсь в холодном поту от того, что открывается входная дверь. Слышу приглушенные голоса родителей. И если папа спокоен, то мама чем-то сильно взволнована. Сути их разговора не слышу, но до меня долетает женское имя — Ксюша. Что там за Ксюша такая, что так расстроила чем-то маму?

— Приветики, — выхожу в коридор. Поочередно обнимаю маму с папой. Пробегаясь взглядом по их лицам, понимаю, что случилось нечто неприятное. В глазах мамы тревога. — Что произошло?

— Ничего. Всё хорошо, — мама делает вид, что действительно ничего не происходит.

— Ма, ты обычно говоришь, что всё видишь, когда со мной что-то не так. Так вот! Я тоже вижу! Колитесь!

— Всё хорошо, Сонечка, — улыбается папа. — Маму просто возле самого дома подрезала другая машина, вот она и испугалась.

— Ты в порядке? — дотрагиваюсь с заботой до маминого плеча. — Может, чая с ромашкой?

— А я бы от полноценного ужина не отказался! — заявляет папа. Поставив обувь в шкаф и туда же повесив куртку, направляется в кухню.

— Ты будешь кушать? — мама собирается пойти за папой.

— Наверное, — вздыхаю. — Сейчас умою лицо и приду к вам, помогу.

— Ты спала?

— Да. День тяжелый в универе. Уснула.

— Понятно. Давай тогда. Умывайся, ждем тебя с папой.

Иду в ванную. Сполоснув лицо ледяной водой, выключаю кран и смотрю на себя в зеркало. Дверь в ванную не закрыта, потому до меня снова доносятся обрывки разговора родителей. Снова слышится имя Ксюша и на этот раз Петр. Петр… Это мама про моего брата говорит? Я его никогда не видела, если не считать фотографий. И не общалась. Когда я родилась, он уехал жить за границу и практически оборвал связь с прежней жизнью. Даже маме звонит очень и очень редко.

Когда я прихожу в кухню, мама с папой говорят уже о совершенно другом. Хмурюсь, пытаясь понять, что происходит. Они точно от меня ничего не скрывают?

— Ма, мне послышалось, или вы говорили про Петю? Про нашего Петю?

— У кого-то большие уши, — усмехается папа.

— Нет, Сонечка, не про нашего Петю, — мама неожиданно резко опускает кастрюлю на плиту. — Ой, извините, сорвалась — тяжелая.

— А он, кстати, когда звонил в последний раз? Всё так и не собирается приехать к нам в гости? — мне бы было интересно познакомиться с братом. Хоть разница у нас просто огромная.

— Нет, не собирается! Сонь, суп будешь? — переводит мама тему.

Никогда не понимала, почему она не любит говорить про Петю. Это же её сын. Я не раз задавала про него всякие вопросы, но каждый раз мама отвечала очень сухо.

— Да, буду, — понимаю, что тему про маминого первенца продолжать не стоит.

— Расскажи, как в университете, — просит папа. — Вчера так и не поговорили толком.

Рассказываю про группу, про преподавателей. А в голове всё равно Ром. Когда уже пройдет это наваждение?

С родителями болтаем долго. Успеваем и поужинать, и чая потом попить. Когда возвращаюсь в свою комнату, замечаю, что на телефон пришло сообщение. Сердце заходится в учащенном ритме. Понимаю, что это бесконечно глупо, но тяну руку к мобильному с надеждой на то, что написал… Саша.