Книга Любить тебя ад, страница 8 – Ая Сашина

Прячет ухмылку. Я это вижу, и чувствую себя еще хуже. Что он думает обо мне?

— Это не сложно, — возвращается к свой просьбе. Вытирает полотенцем руки и открывает дверь шире. — Попробуешь?

— Да, — принимаю решение, глядя в черные глаза. Почему-то всегда казалось, что мне нравятся голубоглазые парни.

Упс… Ром мне нравится?

“А зачем ты еще приперлась сюда”, - смеется мое подсознание.

Усаживаюсь на сидение. Ром наклоняется чтобы повернуть ключ, и я ощущаю легкий запах чего то цитрусового. Неосознанно тяну носом сильнее.

— Ногу сюда, — командует Ром.

Когда я не реагирую, он обхватывает мою лодыжку и тянет на педаль газа.

Прикосновение обжигает через джинсы. Вспыхивают даже щеки.

— Я дам знак, когда нужно будет, — поясняет перед тем, как отойти.

— Хорошо, — выдыхаю едва слышно.

Ром снова склоняется над капотом, и через минуту я вижу его руку, которой он дает мне отмашку. Нажимаю на педаль газа. Машина ревет, и вместе с испугом я ощущаю прилив… Нет, это даже не волнение. Скорее, возбуждение, адреналин. Состояние почти неадекватное. Меня штормит еще похлеще, чем тогда, когда за мной гналась собака.

Вновь взмах рукой — призыв остановиться. Затем достает телефон и звонит кому-то. Ходит возле машины, разговаривает, активно жестикулируя. Смеется. Как и вчера, не могу оторваться от ямочек на его щеках.

Красивый…

Закончив разговор, Ром опять машет, чтобы газовала. Так раз пять или даже больше. Погода сегодня не очень весенняя, потому начинает потряхивать от холода.

Когда парень подходит, чтобы заглушить двигатель, бросает на меня быстрый взгляд. При этом ничего не говорит, но, вновь набирая чей-то номер, закрывает дверцу.

Перехватывает дыхание. Он заметил, что я замерзла? Под ребрами становится жарко. При этом трясет сильнее. Я же говорю — неадекватное состояние. Меня это пугает. Я не испытывала такого никогда.

Пока Ром продолжает ходить вокруг машины, консультируясь у кого-то, тону в новых ощущениях. Пытаюсь разобраться, успокоиться, но ничего не получается. Смотрю на парня, и мозг отказывает.

— Пойдем, чаем тебя хоть угощу, — резко открывается дверь, когда я на секунду отвлекаюсь. — Синяя вся. Потом поедешь домой.

Соня, год назад

— Как тебя зовут? — спрашиваю, поднимаясь по ступенькам за парнем. Странно — общаться с человеком и не знать его имени.

— Ром, — даже не оборачивается.

— И при этом не Роман. Значит, это не имя?

— Кличка, — соглашается, вставляя ключ в замок.

Квартира встречает спертым воздухом. Ром тут же распахивает настежь окно в своей комнате.

— Чайник там, — указывает, видимо, в направлении кухни.

Г — Гостеприимность! Мне самой чай делать? Откуда мне знать, где его найти? Стопорюсь. Растерянно смотрю на Рома.

Спохватывается. Обогнув меня, быстро шагает в коридор, оттуда в кухню. Семеню за ним, замираю на пороге. Смотрю, как он включает чайник, достает из коробки чайный пакетик, опускает его в чашку.

— Сахар?

— Нет, спасибо.

Я вообще-то и чай пакетированный не пью, но… Сегодня, кажется, даже на это соглашусь.

Когда чай готов, молча возвращаемся в комнату. И если я думала, что, пригласив меня домой, чтобы отогреть, Ром изменит свое отношение в целом, то я ошиблась. Он снова ведет себя так, словно я маленькая едва заметная соринка: смотрит что-то в ноутбуке, потом достает какие-то бумаги, кому-то звонит и говорит, что сейчас пришлет информацию. Сижу на краешке потертого кресла и с интересом наблюдаю за ним. Вновь ощущаю то, что мне здесь не рады, но уходить не спешу.