Книга Сводные. Дерзкие игры, страница 71 – Ая Сашина

— Если Руслан тебя тоже любит, а он, мне кажется, любит, то ребенок не спасет те отношения.

— Знаю, что не спасет. Даш… Но всё равно эта ревность к той девушке, к тому пока неродившемуся ребенку не дает мне спокойно дышать. Я начинаю представлять их вместе, и просто задыхаюсь от того, что…

— Что… — ждет моего продолжения Даша.

— Что это не я… Что не я подарю ему ребенка. А еще мне становится страшно… Вдруг это сейчас нам всем кажется, что ребенок ничего не спасет. Даже сам Руслан может так думать… А потом, когда малыш или малышка родится… Всё в корне может измениться! Я боюсь, снова остаться наедине со своей болью, — говорю сумбурно, но в голове мысли именно так и бьются.

— Не попробуешь, не узнаешь. Или теперь от всего отказываться из-за боязни возможных последствий? Лисовская, я тебя не узнаю, — удивляется Дашка.

— Сама себя не узнаю.

Тяжело объяснить, что теперь страшнее, чем когда-либо прежде, из-за того, через что пришлось пройти, когда увидела те первые сообщения Ники, когда поняла, что Борзов обманывает меня, когда подумала, что просто использует. Это с виду, возможно, казалось, что я быстро и не очень болезненно справилась со всем. Но на самом деле всё не так. Просто никто не знает… Никто не чувствовал того, что творилось внутри меня… Даже перед Дашей и Ли я старалась особо не падать духом. А ведь были моменты, когда хотелось лезть на стену, когда хотелось выть волком.

Больно даже вспоминать тот период, когда я думала, что Рус бросил меня и вернулся домой к Нике. А если представить, что это случится еще раз… Меня начинает трясти сильнее. Я боюсь не справиться… Боюсь сломаться… Впервые в жизни такое… Дикий страх… Просто на каком-то примитивном уровне. Я не могу справиться с ним.

— Может, позвонишь Руслану? — несмело предлагает подруга.

— И что скажу?

— Не знаю. Да хоть что-нибудь. Сам факт твоего звонка важнее. Пусть поймет, что тебе не наплевать на него, как ты это сказала и доказала вчера, проигнорировав его сообщение.

— Даш… Еще вчера утром ты сама готова была прибить Борзова. Что вдруг так резко изменилось?

— Жалко стало собаку эту сутулую, — чуть улыбается Киселева. — Всё-таки, если подумать, он неплохой парень. Да и тебя, кажется, любит по-настоящему.

— Думаешь? — спрашиваю, наивно сверля Дашу глазами.

Так хочется чаще слышать подобные слова. Может, тогда получится поверить окончательно? Тогда получится побороть свой страх?

— Похоже на то. Ты бы видела, как он на тебя смотрит…

Эта фраза наталкивает меня на другое воспоминание из сегодняшнего утра.

— Кстати, мне кажется, что мама стала о чем-то подозревать.

— О чем-то?

— О нас с Русланом, — уточняю. — Как-то уж слишком подозрительно смотрела на меня сегодня. На мою реакцию из-за новости о том, что Рус уехал. Или, может, на фоне собственных эмоций я всё придумала? Сама не знаю. Боже… Как теперь жить дальше?

Я реально не представляю своего будущего. Я постоянно думаю о Руслане. Я словно помешалась на нем. Потеряла интерес ко всему остальному. Брат стал центром всего. Каждой минуты, каждой секунды… Что будет дальше? Вернется ли он ко мне? Или не простит того, что я отвернулась от него в трудную минуту? А если вернется и простит… Как воспримут новость наши родители???

Голова готова взорваться от вопросов. Раздирает на части от собственных противоречий.