Книга Белый плен, страница 47 – Катрин Корр

– Почему? – засмеялась Кристина.

– Потому что птица взлетала на уровень моего роста и просто порхала в воздухе на одном месте. Стучала в окно клювом, не притрагивалась к угощению и как будто звала меня куда-то. Мне так показалось, по крайней мере. А потом она подлетела к гаражу и стала делать всё то же самое.

Кристиан коротко хмыкнул, словно ему самому было смешно от своих мыслей и слов.

– И чего же она хотела по-твоему? – осторожно поинтересовалась Кристина.

Он посмотрел на нее и внутри всё перевернулось. Кристина поджала пальцы ног и те предательски щелкнули.

– Чтобы я выехал прокатиться на снегоходе и нашел тебя.

– И ты в это веришь? – усмехнулась она, чувствуя себя совершенно неуютно. – Я имею в виду, что…

– Это странно, – понимающе кивнул он. – Взрослый мужик разговаривает с птицей и делает то, что как он считает, она от него ждет. Но это чувство было мне уже знакомо.

– Какое именно?

– Что сейчас я кому-то очень нужен, – ответил Кристиан, бросив взгляд в темное окно. – У Ромы между ребрами была татуировка. Маленькая. Сделал, потому что проиграл в споре. Крошечная птичка, – пояснил он с задумчивой улыбкой. – И я тогда подумал о нем.

– Что бы то ни было, – улыбнулась Кристина, – спасибо. И тебе, – плавно моргнула она. – И птичке. В детстве ты был Робин Гудом. А теперь же – настоящий супергерой.

Кристиан бросил на нее скептический взгляд и отправил в рот кусочек курицы. На грациозно-суровый танец его челюстей можно было смотреть вечно.

– Многие бы подняли тебя на смех.

– Это потому что им неизвестно, какой ты.

– Думаешь, об этом известно тебе? – усмехнулся он.

– Я жива и здорова благодаря тебе. Этого более, чем достаточно, чтобы понимать, какой ты.

– Вынужден не согласиться.

– И у меня есть глаза.

– Иногда и они обманывают.

– Тебя не переспоришь, да?

– Упрямство передается по наследству.

Они посмотрели друг на друга с вызовом, ведь у каждого было свое мнение. Но вдруг Кристина тихонько выдохнула, будто бы приняла свое поражение. Её плечи опустились, а взгляд, в мгновение наполнившись доброй и ласковой тоской, угодил в плен угольных глаз.

– Я впервые вижу человека, который с такой любовью и преданностью рассказывал бы о брате. С которым он никогда не был связан кровными узами. Который для многих других всегда оставался бы чужим. И если ты ответишь что-то вроде «на это способен каждый» – нет, Кристиан. На это способен далеко не каждый.

И внезапно Кристиан оглядел её с такой беглой внимательностью, что она уже, кажется, предвидела его дальнейшие слова.

– Как, после переезда к твоему отцу, тебе жилось с братом? Его поведение изменилось, когда тебя стало кому защищать?

– Я и сама была в силах постоять за себя.

– Учитывая, что ты хотела стать достойной своего отца, – напомнил Кристиан, – навряд ли бы ты набрасывалась на брата с кулаками и материлась, как сапожник. Разве нет?

– Мы и дня не прожили с ним в новом доме. Вместе, – бегло уточнила Кристина и сделала глоток вина. – Игнат погиб, спустя неделю после смерти своей мамы.

– Что с ним случилось?

Кристина не смогла взглянуть на него. Её глаза хаотично носились по снежному пейзажу в столе, безнадежно цепляясь за вершины деревьев, гор и крошечные блестящие точки в снегу.

– Его сбила машина, когда он возвращался из школы, – солгала она. – Последние минут двадцать мы только и говорим обо мне, – с трудом улыбнулась она, желая как можно скорее вернуть разговору и настроению былую легкость. – Может теперь ты мне расскажешь, есть ли у тебя девушка? Или невеста?