Книга Девочка хищника, страница 31 – Ева Адамс

Тигров громко сглатывает и, не стесняясь, поправляет своё мужское достоинство. Невольно опускаю глаза и вижу, что под ширинкой его брюк образовался большой бугор.

Ой, мамочки…

— Неплохо, — хрипло выдаёт Георгий. — Но всё равно не то.

— П-почему не то? Куда ещё сексуальней?

— Я тебе покажу, куда.

Тигров шагает ко мне. Молниеносным движением он хватает сорочку за лиф и резко дёргает. Ткань трещит, бретельки лопаются, и порванное кружево стекает с меня, как вода.

Я остаюсь перед Георгием почти полностью обнажённая, в одних трусиках.

А через мгновение лишаюсь и их.

Меня одновременно охватывают страх и дикое, какое-то животное возбуждение. Я голая перед ним, перед явно возбуждённым мужчиной. Его пылающий взгляд заставляет меня трепетать, прожигает насквозь.

Он просто подошёл и сорвал с меня одежду, которая и так едва прикрывала самое интимное. Решительно и сильно, без намёка на нежность. Но от этой варварской грубости я моментально намокла.

Если сейчас он бросит меня на кровать и навалится сверху, я отдамся ему без вопросов.

Какие вопросы? Всё и так предельно ясно.

Он хочет меня. А я… пора уже себе признаться, что я дьявольски сильно, до дрожи в коленях, хочу его.

Но в то же время я его боюсь. Яркий момент ослепляющего возбуждения быстро проходит.

И это не моя вина. Просто Георгий по какой-то причине медлит. Он стоит, сжимая в кулаке мои порванные трусики. Смотрит на меня, тяжело дыша и стискивает зубы так сильно, что на квадратной челюсти вздуваются желваки.

Почему он тянет?! Даже обидно как-то.

И вот эта медлительность, которой я точно от него не ожидала, заставляет страх перевесить возбуждение.

Я запрыгиваю на кровать и отступаю спиной вперёд. Одной рукой прикрываю грудь, другой — лобок. Из глаз невольно брызжут слёзы, и я даже понять не могу, от чего они. От обиды или страха.

Хотя, наверное, от того и от другого.

— Что ты делаешь?! — звонко восклицаю я.

На мой крик прибегает Зефирка и начинает лаять. Будто недоумевает, что здесь происходит.

Тигров не обращает внимания ни на её голос, ни на мой. Он стоит, будто статуя, продолжая сжимать в кулаке мои трусики. Охватывает меня своим горящим, жадным взглядом, и молчит.

— Георгий, ты с ума сошёл?! — продолжаю вопить я. — Ты в порядке? Скажи что-нибудь!

— Вот так, — хрипло говорит он и бросает порванные трусики на пол.

— Что вот так?!

— Вот так должен выглядеть твой сексуальный домашний наряд, — он ведёт подбородком в мою сторону. — Поняла?

— Ты о чём вообще?!

Я спрыгиваю на пол с другой стороны кровати. Хватаю сложенный у изголовья плед и прикрываюсь им. Сразу становится спокойней, но не слишком.

Тяжело сглотнув, я спрашиваю уже тише:

— Георгий. О чём ты говоришь?

— Ты умная девочка, Анна. Не притворяйся дурой, я этого не люблю, — говорит он, не сводя с меня глаз. — Я показал тебе, как должен выглядеть сексуальный домашний наряд. Когда мы будем вместе, ты будешь ходить по дому без одежды.

Я открываю рот, чтобы что-нибудь сказать. Но в голове вдруг становится пусто, как в барабане, и на язык не ложится ни единого звука.

Когда мы будем вместе? Я буду ходить по дому без одежды?

Что, простите?

— Проблема только в том, что я не представляю, как буду сдерживаться, — Тигров приподнимает уголки губ. — Видишь, я впал в полный ступор, когда увидел тебя обнажённой. Ты не представляешь, Анна, каким чудовищным усилием я заставил себя сдержаться.