Книга Наследник по крови, страница 43 – Елена Николаева

— Это сердцебиение ребёнка, Максим Андреевич. И да, это нормально. Как раз-таки всё в норме. Когда ты уже своего придешь послушать? — спрашивает Катя. Я заторможено ловлю смысл её слов, ощущая за грудиной слишком мощную отдачу. Звук в ушах нарастает, становится оглушительным. Там явно не сто сорок ударов в минуту… какая-то скоростная аномалия…

— Как дела у Кристины? Как она себя чувствует?.. Макс?

Голос Варшавиной отрывками продолжает просачиваться сквозь плотный звуковой фон.

Я встряхиваю головой, унимая собственный сердечный ритм. Как только сердцебиение плода стихает, я кое-как прихожу в себя.

— Ты же помнишь, что ей необходим покой и отсутствие эмоциональных всплесков? Она у тебя девочка ранимая. Слишком вспыльчивая. Тебе следует хоть иногда ей уступать. Не быть настолько категоричным. Хотя бы во время беременности, — продолжает Катя, отклоняясь от главной темы.

Я не собирался обсуждать Кристину в присутствии Ивы.

Какого хрена её понесло?

Девчонке эта информация ни к чему! Особенно сейчас.

Да и с чего Катя решила, что имеет право вмешиваться в наши с Брагиной личные отношения и давать мне советы? Только потому, что Крис — её подруга?

Не слишком ли много знакомая Давида на себя берет? Да ещё и при посторонних!

— Вчера я получила из Израиля шикарные витамины. Отдашь ей, чтобы Кристина пропила их до нашей следующей консультации, — продолжает Варшавина, пока я уверенно закипаю внутри, принимая решение тупо её заткнуть.

— Она уже вернулась из поездки?

— Да, — цежу на автомате, дёргая ворот рубашки, чтобы глотнуть побольше воздуха.

Разговоры о моей будущей жене меня порядком затрахали.

— Отлично. Тогда я сама ей позвоню и проконсультирую.

— Катери-и-ина… — из моих уст слетает предупреждающее рычание, призывающее знакомую замолчать. — Мне нужны подробности о состоянии Иванны. Какой у девчонки срок? И как скоро мы можем всё исправить? Насколько я знаю, у Ильи проблем со здоровьем нет, — говорю не без определенного смысла.

Пиздец…

Какого черта я в это ввязываюсь?

С появлением Ивы моя упорядоченная система жизни превратилась в сумасшедший хаос.

До сегодняшнего дня я успешно решал сложные задачи, но эта, на первый взгляд простая, оказалась для меня непосильной.

Впервые в жизни я испытываю сомнения.

Что это: интуиция или жалость, которая делает меня уязвимым?

— Восемь недель беременности, — озвучивает Катя после короткой паузы.

— Что значит «восемь»? — я в недоумении смотрю на ширму, за которой смутно виднеются силуэты.

Восемь — это два месяца. Это, мать вашу, больше, чем я предполагал!

— Макс, я имею ввиду акушерский срок. Если брать от дня зачатия, то эмбриональный срок составляет шесть недель.

— Что из этого следует? — я опираюсь о стол, нервно сжимая ладонями столешницу.

— Мне понадобится пара часов, чтобы провести нужные анализы, выяснить группу крови и резус-фактор и только потом я сделаю вакуумную аспирацию. Медикаментозное прерывание беременности после пяти недель я не провожу.

— Катя, ускорить процесс никак нельзя?

— Без необходимых анализов я не стану рисковать. Но если тебе горит, ты можешь обратиться к другому специалисту.

— Я не хочу… — неожиданное решение Иванны ввергает меня в ступор. — Я хочу оставить ребёнка…

— Ну вот, чего и следовало ожидать. Стоило мамочке услышать сердцебиение плода, как она сразу же пришла в норму и приняла адекватное решение, — заявляет Катерина совершенно спокойным голосом, а меня встряхивает, вышибая последние крохи самообладания.