Книга Невеста младшего брата, страница 60 – Елена Николаева

Странный… То весь вечер он хмурится, то лыбится, то рычит, то всем своим глубокомысленным видом ласки просит.

Вот что за мужчина?

Прямо как женщина с ПМС. Человек-загадка, ей-богу.

С ним, как на минном поле: шаг вправо, шаг влево и трындец! Размажет в мясо.

— Я никогда не пробовала устриц, — признаюсь ему, ощущая некую неловкость. Наша среднестатистическая семья не отдавала предпочтение заморским деликатесам. Мы ели обычную еду. — Эти сырые моллюски слишком мерзкие на вид. Продукт на любителя, — говорю, как есть, чтобы ему не пришло в голову накормить меня диетическим мясом. — А вот лобстер очень вкусный, как и гарнир к нему.

— Хм… Забавно. Я этого не заметил. — Удерживая меня под прицелом своих глаз, Пожарский опускает ладони мне на бедра. Резко втягиваю воздух и сжимаю его ноги коленями. Напряжение в бедрах, как и во всем теле, становится мучительным.

Пожарский ведёт руками вверх, распаляя чувствительность кожи. А затем добирается до ягодиц, неделикатно сминает их, придвигая чуть ближе к своему паху. Меня тут же бросает в жар. Тело ловит эмоции, откликается на них. Реагирует на воспоминания. Пульс учащается. В горле пересыхает. Кровь одним махом приливает к низу живота, создавая эффект вспорхнувших бабочек. Душу вмиг переполняет чувство эйфории, возбуждения, удовольствия, радости, какого-то необъяснимого счастья. И это всё пугает меня до дрожи. Пугает и одновременно влечёт. Как мотылька на огонь. Понимаю, что обожгусь, только это не спасает…

— Можно я сяду на своё место? — запаниковав, хватаю свободной рукой мужское плечо. — Обещаю, я поем! Сама!

— Нельзя, — звучит непоколебимо из уст Пожарского. — У тебя была такая возможность минутой ранее. Теперь я лично тебя накормлю.

Зачем он это делает?

Ему доставляет удовольствие издеваться надо мной?

В последний раз меня кормили с ложечки, наверное, лет двадцать назад!

Происходящее настолько непривычно, что я не знаю, как вести себя с этим ненормальным гурманом, способным сожрать мощный афродизиак в сыром виде.

У него и так с потенцией зашибись! Зачем столько-то?

— Вы диктатор. — Обреченно вздыхаю, залпом допивая его вино.

— Издержки профессии. — Пожав плечами, Макс Андреевич забирает у меня пустой бокал и ставит его на стол.

— А ещё вы — Монстр.

— Из твоих уст это звучит как комплимент, — отвечает с невозмутимым лицом.

— Я не ваша подчиненная. Со мной так нельзя!

— Возмущаться будешь, когда поешь. Не люблю я голодных, злых женщин в предобморочном состоянии. Мне нужна живая, эмоциональная девочка. — Он обнимает меня за талию одной рукой, второй тянется к подносу с устрицами.

Бож-ж-же, не-е-ет…

Я сейчас умру.

Я эту сырую гадость точно выплюну ему на грудь!

Ива

— Даже не уговаривайте! — Брезгливо морщусь и отворачиваюсь, когда Пожарский подносит к моим губам раковину с мерзким моллюском.

Она пахнет морем и соком лайма. Но это ничего не меняет. Выглядит не впечатляюще.

— Попробуй, — улыбается Максим Андреевич, слабо надавливая кончиками пальцев мне на крестец. — Это очень вкусно и полезно для женщины. Зря воротишь нос.

— Я не стану это есть, — отказываюсь, ощущая, как поясницу приятно покалывает током. Я даже непроизвольно прогибаюсь в спине, вжимаясь попой в бедра мужчины.

— Попробуй, — повторяет Пожарский терпеливо, но настойчиво.