Книга Собственность Дьявола. Право на семью, страница 129 – Елена Николаева

Так бы сидел и смотрел на Машу часами. Запоминал каждую черточку её лица. Изучал эмоции, чтобы с полуслова понимать настроение и желания дорогой сердцу женщины.

Хочу, чтобы так было всегда.

До последнего моего часа…

— Красивая ты у меня до неприличия, — склонившись к виску, шепчу ей, а затем целую прохладную ушную раковину. — Замёрзла?

— Немного, — поёжившись, жена запахивает на себе мой бомбер, зарываясь носом в воротник.

Пододвигаю её стул впритык к своему так, что бедрами соприкасаемся.

— Иди сюда, я согрею, — обняв за плечи, притягиваю жену к себе. Маша удобно устраивается на моей груди. Расслабляюсь, чувствуя, как мелкая дрожь в её теле сходит на нет.

В застекленной мангальной достаточно тепло, но пальцы её рук тоже холодные. Переплетаю их со своими, подношу к губам, согреваю дыханием. Свободная рука Маши поглаживает моё бедро. Прикосновения смещаются ближе к паху. Разжигают и без того жгучую кровь.

— Дети спят? — спрашиваю на автомате, оценивая потемневшие Машкины глаза. Зависаю взглядом на её счастливом лице, на алых, чуть распахнутых губах, и меня на ней тотчас клинит.

До чего же красивая.

Каждый раз смотрю на неё и не могу налюбоваться.

Ревную, хоть и знаю, что она моя.

Всецело моя.

Душой и телом.

— Не волнуйся, Павловна присмотрит за ними, пока мы ужинаем, — шепчет жена, недвусмысленно сминая ладонью внутреннюю поверхность моего бедра.

Пах горячим импульсом прошибает.

Двое суток на ногах. Устал как проклятый. Самого нехило в сон клонит. Но желание забраться к Маше в трусы намного сильнее внутренних процессов, которые сигнализируют моему организму о необходимости сна.

В дом пора. Принять горячий душ, потрахаться и рухнуть с ней на постель.

— Согрелась? — обвожу большим пальцем контур Машиной улыбки.

— Угу… — мурлычет жена, напоминая довольную кошку.

Поддавшись соблазну, я наклоняюсь и мягко, целомудренно целую в губы, ещё крепче вжимая в себя тёплое податливое тело.

— Эй, там, на галерке! — шутливый голос Дана под беззаботный смех парней и тестя вынуждает прервать наше недолгое абсолютное единение. — Ребят, может, присоединитесь к нам? У меня созрел тост!

Устремляем на Галецкого дружелюбные взгляды.

Данила наполняет мой стакан порцией виски. В Машин бокал символически доливает немного красного вина, к которому Мария почти не прикасалась за вечер.

— Уже присоединились, — поднимаю стакан, сосредотачиваясь на человеке, которому я безоговорочно доверяю безопасность своей семьи.

* * *

— За вас, ребята! За то, что, наконец, обрели друг друга и оба не сломались. За вашу крепкую семью. За мир в доме. За ваше счастье. За любовь. За верность. За понимание и за удачу. Пусть она всегда будет с вами! Горько!

— Горько! — подхватывают остальные.

Опрокинув вместе со всеми очередную порцию спиртного в себя, целую самые любимые и самые сладкие в мире губы. Они сейчас по-особенному вкусные. Мягкие. Податливые. С привкусом спелого манго.

У Маши глаза становятся влажными.

— Люблю тебя, — шепчу в слегка приоткрытый рот, чтобы только она могла услышать.

Не могу не озвучить свои чувства. Теперь эти слова сами собой слетают с губ. Рвутся из меня наружу вместе с глубинными эмоциями. Топят в ней. В моей чудесной девочке…

— Больше жизни люблю. Никогда не забывай об этом.

Маша согласно кивает, обнимая меня за шею.