Книга Собственность Дьявола. Право на семью, страница 74 – Елена Николаева

— Н-нет. От-пус-ттите… — едва узнаю свой надломленный голос.

Кажется, связки вот-вот лопнут от перенапряжения.

Не помня себя, вырываюсь из его рук, сбрасываю пиджак и стремглав мчусь к дверям, которые вовремя распахивает Гера.

— Вот ты где! — прищурив свои любопытные глаза, Астафьев анализирует обстановку. И если по мне можно прочитать всё и даже больше, то Руслана в данный момент не понять.

Он как закрытая книга.

— Милая, тебя ищет Илья, — добавляет Гера, как бы между прочим. — Нам пора на аукцион. Варламов сказал, ты согласилась в нём участвовать. Это так?

Кивнув, вжимаюсь в его грудь. Прилипаю, словно к родному отцу. Меня дико трясёт. Вспомнив о подвязке, в очередной раз жалею, что поддалась на уговоры куратора фонда.

— Идём? — сиплю я, желая поскорее убраться с террасы.

Обняв меня за плечи, Гера поднимает на Исаева нечитаемый взгляд.

— Руслан Георгиевич?

— Я позже подойду, — отвечает мой муж, засовывая руки в карманы брюк. Не оборачиваясь, он продолжает смотреть куда-то в даль. Ветер пронизывает насквозь его рубашку. Но Исаеву, кажется, всё равно. Он даже не вздрагивает от холода.

— Тогда отличного вечера, — желает ему Гера, пропуская меня внутрь.

— И тебе, Георгий Анатольевич.

* * *

— Всё в порядке? — интересуется Астафьев, как только мы проходим в глубь помещения.

— Нет. Не в порядке, — утверждаю я слегка надрывным тоном. — Боже, что ты ему сказал? — торможу посреди зала, врезаясь взглядом в глаза Георгия. Дыхание снова срывается. Частота пульса усиливается. В помещении тепло, но тело всё ещё потряхивает. Кажется, что мороз, забравшийся под кожу, там и сидит. — О чём вы говорили столько времени?

— О делах, Маша, — ответив, Гера пытается направить меня к сцене, но я не поддаюсь. Продолжаю стоять на месте и взглядом требовать разъяснений.

— Не верю. Почему он делает вид, что не знает меня? Я же чувствую! Я это вижу! Ему захотелось поиздеваться надо мной? Верно?

— Ты ему открылась?

— Нет! — нервно выпаливаю. — Гер, он спрашивал обо мне? Кем ты меня представил?

— Моей Музой, — заявляет со всей серьёзностью Астафьев.

— Только и всего? — ошарашено округляю глаза.

Ну не могу я поверить в то, что они не обсуждали меня. Руслан наверняка знает, кто я. Просто молчит. Выжидает удобного случая, чтобы перекрыть мне кислород.

Откуда берёт столько терпения? Столько выдержки. Может и в правду не догадывается? Неужели не чувствует, что это я? Неужели его сердце не дрогнуло в моём присутствии? Не разбилось, как моё, на куски?

— Я хочу уехать. Возьму такси. Тебе необязательно меня сопровождать.

— Прекрати истерить! Успокойся, — Георгий хватает меня за локоть, как только я предпринимаю попытку сбежать. — Всё под контролем.

— Под каким? Всё давно вышло из-под контроля, Гера! — парирую я.

— Но ведь не я же помчался к нему домой? Раз ты туда поехала, значит этого хотела? — приподняв брови, он вопросительно пялится на меня.

— Нет! Боже, нет! Это был необдуманный поступок. Порыв, — слукавив, отвожу в сторону глаза. Туда, где сооружена небольшая сценическая площадка. Там толпится народ. Доносятся голоса участников аукциона.

— Порыв? — скептически хмыкает Георгий. — Может быть, так велело твоё сердце, милая?

И он прав. Черт возьми, как же он прав! Разбивая в пух и прах все мои ложные отмазки.

— Покажи украшение. Что-то выбрала для себя?