Книга Последний шанс, страница 80 – Натали Лав

-Спасибо, - непослушными губами благодарю мужчину. Он, наверное, спас ей жизнь. И мне заодно. Я бы не пережила, если бы с ней что-то случилось. Как Фрида умудряется держаться?

Теперь я в состоянии оглянуться вокруг. За машиной на земле торчат чьи-то ноги. Возможно, есть еще тела, но выискивать их взглядом нет желания.

А перед носом фургона на земле сидит Дебора Шифф. Она раскачивается из стороны в сторону.

Потом цепляется за меня и мою дочь взглядом и начинает истошно орать:

-Ты! Это ты во всем виновата! Чтоб ты сдохла! И ты, и твоя дочь! - потом без всякого перехода начинает плакать, - Папочка! Мой любимый папочка! Верните мне его! Зачем его посадили? Он же хороший!Самый лучший!

А потом после причитаний и слез снова крик:

-Верните мне папочку! Я его так сильно люблю! Ему холодно в тюрьме! У него ноги мерзнут...

Она сумасшедшая. Именно такое впечатление производит на меня.

Возле меня появляется Фрида.

-Аль, пойдем отсюда. Там полиция приехала. Ребята тут сами разберутся. А нас пока перевезут в другое место. За нами машина уже приехала.

Согласно киваю. Невозможно вернуться в дом, где повсюду трупы.

В машине дочь засыпает на моих руках. Я не в силах не понять, не принять случившееся.

-Неужели деньги этого стоят? - горько выдыхаю в салоне.

И встречаюсь с матерью Саввы взглядами.

-Не знаю, Аль. Только штука в том, что без них жить невозможно. А начиная зарабатывать, люди хотят всё больше и больше. Им всегда мало того, что они имеют.

Мы едем куда-то и молчим.

Потом раздается телефонный звонок

Я слышу, что говорят.

-Фрида Яковлевна, день добрый. Это Остап Евгеньевич. Ваш сын пришел в себя. Просит вас приехать.

Прикрываю глаза, из-под закрытых век струятся слезы облегчения.

Это самый страшный и самый хороший день в моей жизни.

Так бывает.

-Поедешь со мной? - спрашивает Фрида.

-Да. Только Кристину с собой возьму, - я не смогу теперь оставить своего ребенка.

Глава 42

Аля

Длинный коридор, запахи медикаментов и надежда на то, что всё будет хорошо - именно это сопровождает меня, когда я иду к Савве. А еще мне отчаянно хочется, чтобы я была одна сейчас. Момент встречи должен остаться только между нами. Но это вряд ли возможно, потому что рядом идет врач, тот самый Остап Евгеньевич, который звонил мама Саввы, и что-то ей объясняет.

У палаты он неожиданно обращается ко мне:

-Савва Николаевич просил вас зайти первой, - я замедляю шаг после этих слов.

Меня охватывает непонятное волнение. Я ведь приезжала к мужчине, подолгу сидела возле его кровати, просила его очнуться, говорила, как он нам нужен - мне и Кристине.

Чего испугалась сейчас? Что он вновь не оправдает моих ожиданий?

-Давай мне Тинку, - говорит Фрида Яковлевна.

Дочку я несу на руках, боясь ее выпустить, как будто, если я ее отпущу, снова случится что-то страшное. Малышка поднимает свое заплаканное личико от моего плеча, косится на протянутые руки бабушки.

-Ба! - повторяет она и сама тянется к Фриде.

Как там говорится - кровь не водица? Наверное, всё же справедливо.

Я передаю дочь, потому что уверена в матери Саввы. Она также дорожит Кристиной, как и я.

Втягиваю воздух и берусь за ручку палаты. Ну что же со мной?!

Савва лежит на кровати. Бледный, осунувшийся. Но с открытыми глазами. Смотрит в мою сторону. Увидев, слабо улыбается.