Книга Снежинка для бандита, страница 76 – Натали Лав

Мне не понравились ни его слова, ни поведение. Все было каким-то скользким. Чеченцы явно чувствовали себя хозяевами положения.

- И что же нужно, чтобы решить дело таким образом? - спросил я.

- К тебе у меня никаких претензий нет. Раз уж ты не собираешься предъявлять мне за смерть своего крестного, - в глазах Гоева плескалось презрение, - Но с Барсом я рассчитался не полностью. Тем более что есть вероятность, что он выжил. Ты отдашь мне  его девчонку. И я тебя отпускаю.

Я усмехнулся. В такие моменты я хорошо понимал своего отца. Таким, как этот, нужно ломать хребет.

- Ты пришел на мою землю, убил дорогого мне человека. И выставляешь мне условия? Самойлова у меня, но ты ее не получишь. Если Демид выжил, ищи его и разбирайтесь между собой сами. Девушка ни при чем.

- Вот как? Ты бы лучше о своей беременной жене переживал.

Ох, зря он про Ольгу. Я скинул пиджак, остался в рубашке и, глядя  ему в глаза, произнес:

- Ты меня не знаешь. А уже сделал какие-то выводы. Это было напрасно. Сегодня ты соберешься и уедешь назад на историческую родину. Если ты этого не сделаешь, то у тебя самого жена и двое детей. Сыну - шесть, дочери  - три. И я скажу тебе при них, - я кивнул в сторону Сулугина и Хаджиева, - попытаешься причинить вред моей семье - я вырежу твою. Не пощажу никого - ни женщин, ни детей. Решать тебе.

Сулугин как-то давно сталкивался со мной таким. Он знал - я не шучу.

- Роман Александрович, не горячись. Никто не заинтересован в лишней крови.

- Я вам сказал, как будет. Остальное - не мое дело.

Я поднялся и вышел, оставив их втроем. Хаджиев впервые рассматривал меня с интересом. Я был почти уверен, что они отправят Гоева домой. Если же нет, то я не люблю бросать слова на ветер. И я, наступив себе на горло, стану на одну ступень с Гоевым.

Уже через час я наблюдал, как недовольный Гоев садится в машину. Ко мне подошел Хаджиев:

- Правильно про тебя люди говорят, Роман Александрович. Зря ты не в бизнесе.

- Нет уж, благодарствую.

- Как знаешь. А жаль. Кайс уехал. Женщин трогать не будет.

- Ему же лучше.

На этой дружественной ноте мы и распрощались.

Правда, затем я столкнулся с Сулугиным, который явно меня искал.

- Мы договорились. Гоев сегодня улетает.

- Легкой ему дороги.

- Как же ты с таким характером убийство крестного проглотил?

- Иван Петрович, вот ты живешь так всю жизнь. И когда она закончится так же как у крестного, то кто в этом будет виноват?

- То есть ты считаешь, что это заслуженно?

- А разве нет?

- Что ж ты тогда Гоеву говорил - пугал?

- Это другое. Ни моя жена, ни девочка, с которой Демид жил, к этому всему дерьму никакого отношения не имеют. И за жену я этого чеченца заставлю жрать его собственные кишки. Не такой я цивилизованный, как кажется. Много во мне от бати, Иван Петрович. Много.

- Ладно, Роман. Тогда Гоеву повезло, что Адлан твоими словами проникся.

- Даже не сомневайся.

Очевидно, что расслабляться рано. Время покажет, что задумали чеченцы.

Лера

Романа не было несколько дней. Мы с Ольгой завтракали.

- Лер, а ты узи делала?

Я замерла с ложкой у рта.

- Нет. Я собиралась, потом поругалась с Демидом и уехала. А после - сама знаешь.

- Надо сделать. Рома звонил, сказал, что все в порядке. Значит, мы можем выйти из дома. Я сейчас своему врачу позвоню, узнаю, сможет ли она тебя принять.