Книга В очереди за счастьем, страница 71 – Натали Лав

Марк

Смотрю на эту провокаторшу. В её глазах — вызов. Да и вся поза такая. Она ждет, что я сейчас развернусь и уйду. Но она не угадала. Смело делаю шаг вперед. Неужели она рассчитывает напугать меня своими детьми? Я, когда сюда ехал, прекрасно был осведомлен о том, что они у нее есть. И, как взрослый человек, не жду, что она бросит свою жизнь и станет носиться за мной. Или вокруг меня. Я знаю цену времени. Исходя из моих собственных интересов, эта поездка — дурость. Но это смотря что ставить во главу угла. Если дела, то — да. Если мой интерес к этой женщине, то — нет.

Делаю несколько шагов вглубь коридора.

— У нас в обуви не ходят, — летит мне в спину.

Оборачиваюсь. Наташина дочь неприязненно оглядывает меня и с негодованием посматривает на мать. Та ее игнорирует. Как и замечание, которая ее дочь сделала взрослому человеку.

Легко не будет. Возвращаюсь, демонстративно снимаю ботинки и интересуюсь:

— Теперь пойдет?

Девочка закусывает губу и ничего не отвечает.

— Марк — кухня там, — указывает мне направление сама Наташа.

Дети уже зашли в прихожую.

— Арс, что у тебя с ногой? — женщина обращается к ребенку. И меняется до неузнаваемости. Исчезает показная воинственность. Сейчас она — воплощение женственности.

— Мам, я на самокате электрическом попробовал покататься… И упал… — голос мальчика чуть дрожит, но он очень старается не расплакаться.

— На большом? — уточняет Наташа.

— Угу. Мне мальчик на площадке дал.

— Сонь, ты куда смотрела? Ты же знаешь, что я не разрешаю!

— А что я-то? — сразу ощетинивается девочка, — Я ему сказала, что нельзя. А он всё равно! И вообще… Могла бы сама с ним сходить погулять, а не с друзьями встречаться! Это же твой друг, да?

Обстановка накаляется. Это еще разговор не затронул охранников. Которых необходимо менять, потому что эти — конкретные бездари.

— Соня, ты переходишь границу, — Наташа не повышает голос, но он звучит сейчас, как хорошая такая оплеуха.

Оказывается, она так тоже умеет?

Девочка поджимает губы, зло сверкает глазами, но не возражает. Хотя, тут я ее понимаю. Я бы и сам сейчас не нарывался.

— Ты ведь не думаешь, что я стану перед тобой отчитываться и спрашивать у тебя на что-то разрешения? — следующая фраза звучит еще более хлестко.

— Я к себе пойду, — говорит девочка, быстро разувается и уходит.

Возможно, мне стоит уйти, но это будет означать, что выводы Наты правильные, а я зря лезу. В любой семье конфликты обычное дело. И я сам пришел. Бежать теперь — не выход.

— Пойдем на кухню, я обработаю тебе ногу, — говорит она сыну, — Арс, и Марка проводи на кухню. Я сейчас приду.

Мальчик показывает мне дорогу, с любопытством и детской непосредственностью меня рассматривая.

Наташа остается с сотрудниками охраны. Их разговор проходит тихо, поэтому о чем он, я не расслышал. Догадываюсь только, что он вряд ли был для мужчин приятным. Эта женщина ни разу не ласковая кошечка. Скорее, тигрица.

— Чай, кофе? — Ната спрашивает у меня, включая чайник. Попутно достает аптечку.

Её сын садится на стул, горестно вздыхает и покаянно произносит:

— Прости, пожалуйста, мамочка. Я больше так не буду. Но я думал, у меня получится.

— Арсений мне, конечно, тебя жалко. Но ты, надеюсь, помнишь, что случилось с индюком, который думал неправильно, — усмехается его мать, ловко обрабатывая разбитую коленку.