Книга Ты (не) моя, страница 49 – Натали Лав

— Ждем, когда доставят Артура, — объясняю ему, как обстоят дела.

— Нин… Я что хотел тебе сказать… — голос Егора прерывается. Ему тоже тяжело. За меня волнуется. Я — за него, он — за меня, — Если почувствуешь, что тебе плохо, или просто не сможешь там больше, скажи Калинину. Он придумает, как тебя оттуда вытащить.

— Егор… Я справлюсь, — заверяю его. Но вот сама сомневаюсь.

— Не надо справляться! — горячо возражает мой любимый, — Тебе о себе и ребенке нужно думать в первую очередь! Даже о двух. Давиду тоже нужна спокойная мама.

Мне приятно, что он не забывает о моем сыне. Сможет ли принять? Ведь дети — это не милая лубочная картинка. Иногда это тяжело. Особенно, если это не твой собственный ребенок. и жаде, если собственный, всё равно бывает тяжело. Или это я себя снова накручиваю?

— Слышишь меня, Нина? — спрашивает Егор.

— Не нервничай, пожалуйста. Тебе тоже вредно. А то не выпишут. Я всё поняла, — спешу успокоить своего мужчину. Зачем ему противоречить, если он прав?

Я не очень хочу здесь находиться. Тем более, пересекаться с Артуром. Это всё вынужденно. Поэтому и геройствовать тоже не собираюсь.

— Хорошо. Думаю о тебе! Пока, — голос Егора еще звучит в ушах, когда меня окликает Калинин.

— Нина!

— А? Что? — отзываюсь я, встрепенувшись.

— Идем, Пора.

Несмотря на все попытки оставаться спокойной, сердце грохочет в груди, как отбойный молоток. Но другого пути у меня нет. Поэтому захожу в зал судебных заседаний, куда меня первую пропускает Калинин. Он входит следом.

И я попадаю в плен чернух глаз мужа, который уже находится в зале. За решеткой. В сопровождении конвоя.

— Не смотри ты на него, — шепчет мне на ухо Калинин, — Ты не в фильме. Тебя должен интересовать лишь судья. И четкие ответы на его вопросы. Всё, как мы с тобой готовили.

Оглядываюсь и встречаюсь с Вячеславом Михайловичем взглядом. Откуда он знает, что я собираюсь не показывать Карапетяну свои слабости?

— Я тебе дело говорю. А то будешь сейчас что-то ему доказывать. — Калинин как всегда категоричен.

Я не слушаюсь и смотрю на почти бывшего мужа. И тут же корю себя за то, что не послушалась адвоката. Во взгляде Артура столько злобы и ненависти, что мне делается по-настоящему страшно.

Отвожу взгляд. Но успеваю заметить, что Артур победно улыбнулся. Надо было сразу послушать Вячеслава Михайловича. Эти гляделки ничего не решают.

В зал заходит судья. Это мужчина. Произносит дежурные фразы, просит нас представиться. Калинин меня готовил, поэтому я делаю то, что необходимо на автомате. Артур тоже отвечает довольно ровно, Но мне всё время кажется, что я чувствую его злобный взгляд.

Дальше переходим к исковым требованиям. Их уже заявляет Калинин. Услышав о разделе имущества, Артур подает голос:

— Да ты спятила, что ли? Какой раздел? На тебе даже трусов — и то никогда собственных не было!

Судья делает ему замечание. Когда дело касается вопроса опеки на ребенком, я слышу еще более интересное заявление:

— Еще проверить надо, точно ли это мой сын. А то учитывая, что жена у меня… — договорить ему не дает Калинин.

— За языком следите, уважаемый. Если болтать всякий вздор, то можно оказаться без выездного цирка…

Я ощущаю, что жар приливает к щекам. Просто не будет. Между Калининым и Артуром завязывается перепалка. В нее включается представитель Карапетяна. Судья призывает к порядку и угрожает удалением тем, кто не будет себя вести надлежащим образом.