Книга Развод. Дама non-stop. Когда тебе 40 плюс, страница 44 – Натали Лав

В купе я пока одна. Не знаю, как так получилось. Вроде бы, когда брала билеты, соседние места все были заняты.

Перрон давно скрылся из вида, а я стою в купе и смотрю в одну точку.

Такое чувство одиночества сейчас испытываю...

Но затем у меня звонит сотовый:

- Мам, ты как доедешь, обязательно позвони...

- Позвоню, сынок... - обещаю я.

Не важно на каком вы расстоянии от близкого человека. Если он действительно близок вам, а вы - ему, то он ваша опора в этом мире несмотря ни на что. И на расстояние, в том числе.

Лидия

Встряхиваю себя. И чего раскисла? Сын у меня - отличный, взрослый парень, меня любит, учится, работает, к чему-то стремится. У него всё хорошо. Радоваться надо. Когда ребёнок вырастает, задача родителей - не мешать ему жить и по-прежнему любить его.

Решаю, что это была минутка слабости, которую я вполне могу себе позволить. Но любая слабость не должна длиться долго, иначе это губительно.

Поэтому начинаю устраиваться в купе - стелю своё место, устраиваю вещи, всё это отвлекает от размышлений на тему того, что со мной не так. Я - семейный человек. Мне нравилось иметь пусть небольшую, но семью. Большая не получилась. Роды были тяжёлыми, тогда у нас с Павлом не было положения, связей, денег, поэтому рожала я в обычном роддоме и без всяких договоренностей с врачами. Просто отошли воды, мы вызвали скорую, и меня отвезли в роддом. Ни о каком присутствии Павла вместе со мной и речи не шло, на это нужны были дополнительные расходы, которые мы не тянули. Молодые, отчаянно влюбленные, но бедные... Сына я родила, но словила осложнения после родов, и больше детей у нас с Павлом не было.

Воспоминания обрушиваются на меня лавиной. Любил ли меня Павел тогда? Любил. Первое время я чувствовала это и не сомневалась, но по мере того, как он всё отчаянней стремился к успеху, семья отходила на второй план. Да и любовь... Она не вечна. Это показывает отношение ко мне Паши - у него всё прошло и ничто не шевелится в душе теперь. Я ему безразлична, поэтому со мной можно поступать, как с посторонним человеком. Однако прислушиваясь к себе сейчас, я чувствую то же самое - тотальное безразличие. И нет - у меня ничего не прошло. Павел своими поступками выжег всё внутри, оставив какую-то неясную тоску и разочарование. Не по нему. По тем чувствам. которыми я была наполнена, когда вскакивала ни свет, ни заря и готовила ему завтрак. Пусть не каждый день. Но это было. Когда придумывала, куда нам сходить и чем заняться. Мне нравилось проводить с ним его свободное время. Правда, с каждым годом его для меня становилось у Павла всё меньше и меньше.

Может, это нормально, когда любовь проходит? А всё остальное - это просто насаждение общественного мнения? Задумываюсь и честно отвечаю себе - я бы прожила с Павлом до своего смертного часа и не пожалела бы об этом. Но это был бы мой выбор. Павел сделал другой. И за себя, и за меня. И сделал очень некрасиво.

Оглядываю купе - я приготовилась к поездке. Теперь неплохо бы раздобыть горячий чай. Глядишь, и от моей меланхолии не останется и следа.

Действия на самом деле приносят облегчение - уже не хочется страдать, особенно когда стараешься не обвариться горячей водой, идя по узкому коридору. Я приношу стакан в подставке в купе, распечатываю пакетик с чаем, опускаю его в воду. Немного подумав, добавляю сахар. Обычно не пью сладкие напитки, но сейчас хочется. Поезд набирает ход, я устраиваюсь на полке, сняв обувь и согнув ноги в коленях. У меня нижняя полка, я устраиваюсь в самом углу. Отсюда видно то, мимо чего мы проезжаем. Я смотрю в окно на проносящиеся мимо пейзажи, деревни и города. Это занятие меня неожиданно умиротворяет. Какой огромный этот мир, а мне чуть больше сорока лет, я еще столько всего смогу!