Книга Без памяти во лжи, страница 6 – Настя Петухова

В его голосе столько уверенности, что она почти осязаема. Можно только позавидовать его выдержке. Он весь воплощение силы и власти, а я рядом с ним лишь тень, потерянная и напуганная... добыча в лапах безжалостного хищника.

— Арес, — мой голос дрожит, но я заставляю себя продолжить. Этот вопрос мучит меня с первого дня, буквально не даёт мне покоя ни днём, ни ночью. — Почему я сбежала?

Он замирает. Воздух между нами тяжелеет. Его глаза темнеют, и на секунду мне кажется, что я зашла слишком далеко — переступила черту, которую нельзя было переступать.

Арес медленно подходит ко мне. Останавливается так близко, что я чувствую тепло его тела и лёгкий запах одеколона с нотами кожи и чёрного перца.

— Ты сбежала, потому что дура, — говорит тихо, но каждое слово, как удар молнии. — Думала, что можешь жить без меня. Без всего этого, — он обводит рукой комнату, и в этом жесте столько презрения, что мне становится не по себе. — Но ты ошиблась, Селена. Ты совершила самую большую ошибку в своей жизни.

Угроза в его голосе заставляет меня сглотнуть. Я пытаюсь не отвести взгляд, цепляюсь за остатки смелости.

— А если я не хочу оставаться? Если я до сих пор хочу уйти? — слова вырываются сами собой. И я тут же жалею о них.

Он улыбается, но в этой улыбке нет тепла — только холодная уверенность хищника, знающего, что добыча в ловушке, из которой нет выхода.

— Ты останешься, Селена. Потому что у тебя больше нет выбора.

Он разворачивается и уходит вглубь дома, оставляя меня одну посреди этой ледяной роскоши.

Я опускаюсь на диван, чувствуя, как усталость накатывает тяжёлой волной. И, кажется, забываюсь беспокойным сном.

***

Позже вечером нахожу свою комнату — или ту, что Арес называет моей.

Огромная кровать с чёрным шёлковым бельём, зеркальный шкаф, окно с видом на тёмный лес. На тумбочке стоит свадебная фотография: я — или кто-то очень похожий — в белом платье, рядом с Аресом. Его рука лежит на моей талии, но улыбка на снимке такая же холодная, как сейчас.

Я беру рамку в руки, вглядываюсь в своё лицо.

Своё...

Это я?

Или это чужая женщина смотрит на меня с фотографии?!

Факты буквально кричат: «это ты, Селена! Разве не видишь?!»

Однако что-то внутри отказывается соглашаться.

За дверью слышатся уверенные тяжёлые шаги, прерывая поток моих внутренних терзаний. Мы не виделись весь день, и он, видимо, решил исправить это упущение, напомнив о себе.

Быстро ставлю рамку обратно и стараюсь принять непринуждённый вид.

Арес входит без стука, держа в руках бокал с чем-то тёмным — виски, наверное, или что-то очень похожее.

— Устраиваешься? — спрашивает снисходительно, прислонившись плечом к косяку. — Завтра начнём всё сначала. Я напомню тебе, что значит быть моей женой, Селена...

— А если я не та, за кого ты меня принимаешь? — говорю, прежде чем успеваю подумать. Я тут же прикусываю язык, жалея о своей импульсивности. Страх и беспомощность вынуждают меня совершать ошибку за ошибкой и говорить то, что явно не следовало.

Он делает шаг ко мне. Бокал в его руке дрожит. Арес сжимает его так, что, кажется, стекло треснет и рассыпется мелкими осколками. Костяшки на его пальцах белеют от напряжения. Он будто вулкан, готовый вот-вот взорваться, чтобы уничтожить всё вокруг, оставив после себя лишь горстку пепла.

— Ты моя жена, Селена. Точка. — произносит со сталью, не оставляя мне и шанса на сомнения. — Не выдумывай себе сказки!