Книга Развод.com, страница 22 – Ольга Рузанова, Лина Коваль

За ребрами начинает ворочаться хорошо знакомое едкое чувство. Кто она?... Наверняка из ближайшего окружения, если называет его Ромой.

— Вообще-то, ему сейчас на руку наличие жены и ребенка. Про тот скандал с Ильяной через пару месяцев никто не вспомнит, а вот репутация добропорядочного семьянина...

— Подожди! — перебиваю не слишком деликатно, — Хочешь сказать, он будет использовать меня и моего ребенка в своих целях? Как когда-то эту?...

— Я не знаю, Наташ! Это всего лишь предположение.

— Пусть только попробует!... Он охренеет от того, на что я способна!...

В этот момент в дверь громко стучат. Переглянувшись, застываем, как застигнутые на месте преступления. Скользнувший по моим обнаженным ногам морозец забирается под халат и усеивает кожу колючими мурашками. Щеки опаляет жаром.

Это не кто-то из персонала. Это Березовский. От его энергетики трещит в ушах.

— Гайка! Открывай!... — несдержанный удар по дверному полотну, — Я всё равно войду!

— Чёрт тебя дери, гений, — шепчу, потуже затягивая пояс на халате. Руки лихорадочно кружат вокруг лица: приглаживают волосы, касаются горящих щек, потирают их с досадой.

Денис, глядя на меня, усмехается и тоже смотрит на дверь. По тому, как напрягается его тело, понимаю, что он волнуется. Я тоже волнуюсь. Разъяренный Березовский — совершенно не тот человек, которого я хотела бы сейчас видеть.

И уж точно, я не смогу ему противостоять.

Я — загнанная в угол ревностью и обидой, беременная женщина. Сильная в своей слабости и слабая в бессилье.

Я не смогу…

— Не будешь открывать, Наташ?

— Не знаю…

На выдохе тело от макушки до кончиков пальцев пробивает неподдельный испуг. Денис поднимается и направляется к выходу.

— Ладно, я тогда сам открою… Не будет ведь он меня бить? Что за бред?... — говорит он, пока открывает, и первым же делом получает кулак в лицо. Сгибается пополам. — Бля-ядь…

Гребаный псих Березовский!...

— Ты сдурел? — возмущенно на него кричу, вскакивая с места. — Пошел вон отсюда, — пальцем указываю ему дорогу.

— Иди-ка погуляй, — кое-как вытолкав Дениса за дверь, закрывается на замок.

Я пытаюсь прорваться на помощь к другу, но Рома мягко и уверенно, схватив за плечи, тянет меня назад.

— Убери свои руки, — шиплю.

— Развлекаешься здесь? — выплевывает он, переводя разъяренный взгляд с бутылки вина на вырез моего халата. Многозначительно ухмыляется и снимает пиджак, отправляя его в кресло. — Весело тут у вас… жена.

Ненавижу!...

— Видали и повеселее, — его же тоном отвечаю, стягивая полы халата в районе груди. — Куда мне до тебя, муж?!

Содрогаюсь внутренне. Было время, когда эти слова имели какую-то особую сакральность для нас обоих. Сейчас же «муж» и «жена» звучат как унизительный плевок в воздух. Тошно. Больно. Противно.

И всему виной только он один.

— Кто-кто, а ты точно знаешь толк в развлечениях, Ром. Трахаться на камеру я пока не додумалась!...

— А вообще, трахаться, то есть додумалась? — скалится.

— Это не твое дело, — шепчу. — С кем я сплю…

В почти прозрачных, ошалелых глазах столько всего: злость, боль, разочарование, снова злость. Сменяясь калейдоскопом, эмоции проникают в мое убитое предательством сердце и заставляют его больно стучать о ребра.

— Какая ты жестокая, Гайка, — хрипит Рома и на секунду прикрывает глаза, а затем делает то, к чему и совершенно не готова.