Книга Развод.com, страница 28 – Ольга Рузанова, Лина Коваль

Я горько плачу, потому что чувство вины на секунду берет верх. Я не сказала о том, что у нас будет ребенок, и Рома обо всем узнал из грязной газетенки.

Это, по сути, наша первая серьёзная ссора. И для меня лично он безусловно виноват. Это была измена, за которой совершенно точно последует развод. Тогда почему, чёрт возьми, Березовский сейчас ведет себя так, будто я предаю его?

Мамочка!... Я тебя никогда не знала, но мне так тебя сейчас не хватает!...

Первый шок от прочитанного проходит. Голова начинает соображать. В конце концов, все что я увидела — не мои проблемы. Пусть сам разбирается, я его в тот клуб не тащила.

— Куда мы едем? — первая нарушаю молчание.

— Ко мне…

Словно электрическим выжигателем, веду взглядом по сосредоточенному на дороге, холеному лицу.

— В смысле, к тебе? — спохватываюсь. — Останови машину.

Дверь не поддается. Я какое-то время пытаюсь вырваться, но, заметив неравнодушные взгляды от пожилой пары в справа стоящей машине, решаю не привлекать внимание.

— Останови. Я выйду.

— Лучше молчи, блядь, — цедит Рома сквозь зубы. — Иначе я за себя не ручаюсь.

Резким движением свободной рукой ослабляет галстук и выкидывает его назад. Взбешенно смотрит на мое лицо, затем на скрытый под пальто живот. Снова в глаза.

— Просто поверить не могу, что ты так со мной поступила. Не сообщила мне о том, что у нас будет ребенок? Серьёзно? Ты даже знаешь, что это сын!... — отшатывается. — Это все теперь знают.

Наш разбитый по кусочкам мир снова под безжалостными жерновами. Теперь он превращается в песок. Кусочки можно как-то склеить, а вот песок уже не получится. Зато его отлично рассеивает ветер перемен…

— Почему ты не сказала мне о беременности? Почему?...

— Что бы это изменило, Ром? — пытаюсь быть мягкой. — Мы все равно разводимся.

— Развода не будет!... — чеканит он по буквам.

— Будет, — киваю так же ожесточенно.

Мы зависаем в пробке. Стоим в бурном потоке машин. В замкнутом пространстве… две разнозаряженные частицы.

Минус и плюс. Белое и чёрное. Да и нет.

Когда мы успели стать такими чужими?...

Когда?...

Березовский ещё раз буровит меня пронизывающим насквозь взглядом. Спрятав боль за холодной улыбкой, смотрю на него. В свете фар и мерцающей ночной Москвы он все ещё безумно притягательный и серьёзный мужчина, но… теперь уже не для меня.

— Значит, война, Гайка? — спрашивает Рома, крепко сжимая руль.

— Значит, война...

Убила. Размазала.

Осознание входит в тело острыми иглами. Меня начинает трясти, когда проходит онемение и первый шок. Я, блядь, отказываюсь верить, что она решилась на такое. Только не Гайка!

— Когда рожать?

— Летом, — бросает отрывисто.

— Точная дата?!...

— Отправлю все справки на электронку...

Тяну носом кристаллизовавшийся воздух, чувствуя, как он вспарывает дыхательные пути. Встав на очередном светофоре, поворачиваю к ней голову. Взгляд самопроизвольно с ее профиля на скрытый пальто живот съезжает. Как я мог не заметить его?...

— Не надо на меня так смотреть, Рома, — проговаривает тихо, — Я не давала никакого интервью.

— Мне похуй на ту статью... Я не собираюсь с тобой воевать, Наташа.

Она негромко вздыхает и немного меняет позу, сложив руки на коленях. Загорается зеленый, я переключаю передачу и срываюсь с места.

— Я подала на развод сегодня.

— Я в курсе. Повторяю — развода не будет.