Книга Предать нельзя Любить, страница 51 – Лина Коваль

В том, что эта женщина его мать сомнений нет.

У нее такие же глаза цвета яркого неба и гордый аристократический профиль. А еще это выражение лица.

Как бы надменное, но вроде и не специально.

— Арина, — хмыкает она, еще раз окидывая меня заинтересованным взглядом. — Помоги мне там, раз помощница.

Наблюдаю за стройной фигурой, которая, вильнув округлыми бедрами, уплывает обратно, и поставив на стол чашку, иду за ней.

Черт.

У моего идеального адвоката даже мама безупречная. Вот как его не любить?!

— Замок заело, — беспомощно смотрит на меня женщина. Поправляет волосы наманикюренными пальчиками.

Указывает взглядом на чемоданы, стоящие у порога.

— Сейчас, — тут же с толком киваю. Несусь на кухню за подмогой — небольшим ножиком.

Залетаю обратно, присаживаюсь по-простому, на колени рядом с черным кожаным чемоданом и пытаюсь отогнуть вредную собачку. Она металлическая и крепкая. На третий раз удается справиться, и я победно вскидываю горящие глаза на женщину.

— Спасибо, солнце, — выдыхает она.

Скромно улыбаюсь поднимаясь.

За ее спиной слышится шорох, и в проеме двери появляется Арс. Он в одних спортивных серых брюках. Голыми ногами шлепает в нашу сторону.

Я медленно краснею. Наш полуодетый вид недвусмысленно кричит о степени крайней близости и о том, что я не просто помощница.

— Привет, мам, — произносит Арсений сонно. — Ты так достала капитана своего лайнера настолько, что он добрался в Тель-Авив в два раза быстрее?

Вместо того чтобы справедливо обидеться на шутку, женщина громогласно смеется:

— Просто хотела посмотреть, как использует здесь мою квартиру сынок. Поэтому сошла на берег в Афинах.

— Мою квартиру, — поправляет Арсений с иронией.

— Ой, да кто уж сейчас вспомнит чья она?!

Долинский приобнимает маму, так что её ноги отрываются от пола и смачно целует в щеку.

Притихнув, наблюдаю за теплой встречей, пока на меня не устремляются теперь уже две пары светло-синих глаз.

Одних-то мне мало было в жизни, ведь правда?!

— Я измаялась с чемоданом, — весело тараторит его мама. — Но Арина меня спасла.

Арсений низко смеется и мажет взглядом по моей груди едва прикрытой тканью.

— Арина у меня та еще спасательница. Всех больных, четвероногих и немощных просто обожает. Хлебом не корми, дай поспасать!

Уничижительно смотрю на Долинского.

— Это моя мама — Эвелина, — кивает Арс, неприлично привлекая меня к себе за талию, коротко целует в губы и на этот раз обращается к маме. — А это моя Ари. Прошу любить и не обижать.

— Мы уже познакомились с твоей помощницей, — до боли знакомо закатывает глаза мама. — А обижать ты у нас мастер. Мне вашу Долинскую породу в этом не переплюнуть. И вообще, что мы тут стоим?! Я хочу кофе, — капризно произносит и скидывает пиджак на комод, оставаясь в легкой блузке без рукавов.

— Я сейчас, — говорю рассеянно. Практически бегу в комнату, отведенную для меня.

Снова вскрываю свой старенький чемодан и нахожу футболку поприличнее.

Дверь за спиной хлопает.

— Ты чего сбежала?

Кидаю на него беглый взгляд и сбрасываю майку.

Кожа на спине сначала усеивается мурашками, а затем вспыхивает от соприкосновения с голым торсом. Сильные руки обхватывают талию и вжимают в твердое тело.

— Нервничаешь, малыш? — интимно спрашивает Арсений.

— Нет.

— Опять врешь, негодница, — зарывается носом в область моей шеи. — Чего дрожишь тогда?!