Книга Одиссей покидает Итаку, страница 130 – Василий Звягинцев

Упрек Алексей пропустил мимо внимания, снова усмехнулся кривовато, подошел к бару, вернулся с двумя бутылками «Боржоми».

— Черт знает, никак напиться не могу. Вода здесь все же поганая, солей каких-то не хватает…

Выпил большой бокал и облизал обветренные губы.

— Консилиум нам не повредит, — возвратился он к теме разговора. — И тему сформулируем, например, так: «Куды бечь?»

— Ну, так или не так, видно будет. А разговаривать пока хватит. У тебя уже глаза не смотрят. Да и у меня язык не ворочается. Как у акына какого-нибудь, который три тома «Манаса» наизусть… Пойдем, Альба, я тебя провожу.

Альба встала, и Алексей тоже вскочил с кресла, прищелкнул каблуками сапог. Девушка протянула ему руку.

— Спокойной ночи. Очень рада была с вами познакомиться. Я уже говорила Андрею — вы удивительные люди. В книгах о ваших современниках пишут совсем непохоже.

— Спокойной ночи, — ответил Берестин и опять не удержался: — Извините, если что не так. Мы все же народ темный, гимназиев не кончали…

Вечером следующего дня, когда вернувшиеся утром Левашов с Ларисой и подъехавший ближе к полудню Шульгин отдохнули немного и познакомились с потерпевшими кораблекрушение потомками-звездоплавателями, в холле первого этажа был назначен торжественный ужин в честь общего сбора и прибытия гостей.

— Ну, без свидетелей — как будем дальше? — спросил Берестин, пока гости из будущего — Альба, Корнеев и Айер — смотрели наверху видеофильм о последних Олимпийских играх. — Для них-то мы кто? Предки, не знающие сомнений…

— Особливо ты, — бросил Шульгин, расставлявший по столу приборы, время от времени справляясь в дореволюционном наставлении для официантов.

— Для меня вопрос стоит так — ввязываться еще в одну заварушку или сматываться.

— Постой, а ты что, Альбу за свидетеля не считаешь? — с интересом спросила Лариса.

Действительно, не замеченная никем Альба уже спустилась до половины лестницы, и только услышав слова Ларисы, остановилась, в смущении переводя взгляд с Ларисы на Новикова. Тот сделал едва заметный для окружающих успокаивающий жест.

— Ты правильно улавливаешь мою мысль, — кивнул Берестин как ни в чем не бывало. — Андрей настолько глубоко ввел ее в курс наших дел, что она уже почти своя… Садитесь, Альба, — указал Алексей на кресло. — Если вы дочитали до конца новиковские мемуары, мы вас мало чем можем удивить.

— Пусть так, — кивнул Левашов, имея в виду поставленную Берестиным альтернативу. — Думаешь, третьего не дано?

— Я не вижу. Если мы остаемся здесь, наше участие в местной общественной жизни — только вопрос времени.

Все они уже знали о сражении Берестина с аборигенами, и о находке Левашова, и успели познакомиться с Сехметом, так что ход мыслей Берестина в принципе был понятен.

— Альба, — повернулся Берестин к девушке. — Вы говорили, что изучали лингвистику. Вы в состоянии разобраться в местном языке? Не нравится мне, что военнопленный нас понимает, а мы его нет.

— Не могу обещать, — честно призналась Альба. — Без соответствующих… — она замялась, подбирая слово, которое было бы понятно людям далекого, с ее точки зрения, прошлого. — Без таких машин, которые помогают совершать логические операции…

Все рассмеялись.

— Говори проще, Альба, — посоветовал Новиков. — Компьютеры это у нас называется.

— Да, именно так. Нужны компьютеры, лингвистические программы. А так… — она развела руками.

— И на том спасибо, — кивнул Берестин. — Жаль, конечно. Придется из Сехмета переводчика готовить.

— Постой, дорогой, — Шульгин отложил книгу. — Выходит, ты все решил, а мы тут так, за болвана?

— Отнюдь, — качнул головой Берестин. — Я просто обозначил свою позицию. А дальше думайте. Заранее согласен с любым решением общества. Только мы все, как гонщики по вертикальной стене. Тормозить нельзя…

— Тормозить нельзя, а газок потихоньку сбросить — и вниз, на твердую землю, — сказал Левашов.

— И где ж ты ее теперь найдешь — твердую?

— Мужики, а вам не надоело? — спросила вдруг Лариса. — Слушаю вас, и тоскливо делается. Что делать, куда бежать… Хоть бы женщин постеснялись. Пойдем, Альба, на кухне мне поможешь… — И вышла, презрительно вскинув голову, почти силой утянув за руку растерявшуюся девушку.

— Вот вам, господа офицеры, — покусывая губу сказал после паузы Шульгин. — Дорассуждались. Нет, чтобы, как гусарам положено, водку пить да девочек развлекать — на рефлексии вас тянет. Правильно Лариска врезала. Я тут кой-кого с Одиссеем сравнивал, так тот всегда знал, что делать.

— Оно конечно, я про то и говорил… — начал Берестин и внезапно швырнул из-за спины в голову Шульгина тяжелый, как кирпич, том военно-морского справочника Джена. Сашка выбросил руку и перехватил книгу в полете. — Молодец, форму держишь. — Алексей соскочил со стола, на краю которого сидел боком. — А если действительно без трепа, так надо ехать туда, к ним. Хоть посмотрим, как настоящие инопланетяне у себя дома живут. И предлагаю: кто еще станет нытье разводить — высылать без права переписки. В обществе, тем более дамском, разговоры вести бодрые, поступки совершать отважные, а главное — при гостях тему аборигенов больше не поднимать, и вообще — пускай Олег с Воронцовым свяжется — и отправить их деликатно через пару дней на Землю. Не хочу, чтобы они видели то, что здесь может произойти. И Ларису туда же, с ними. А наше дело солдатское.

Лариса с Альбой быстро нашли общий язык. Во-первых, обе они были женщины, к тому же, хоть и разделенные тремя веками, ровесницы, и сразу ощутили «классовую солидарность» в мужском обществе, а во-вторых, нашлось и в характерах нечто такое, что вызвало у них взаимную симпатию.

Пока Лариса занималась гусем с яблоками, томящимся в духовке, они успели выяснить целый ряд животрепещущих проблем чисто женского плана. Во время беглого, вроде бы бессвязного разговора Альба получила больше реальной информации о жизни в двадцатом веке, чем из обширных, но чересчур романтизированных записок Новикова, которые она читала всю ночь и утро.

Лариса дала четкие характеристики каждому из оставшихся в холле. Они не были злыми или обидными, но доведись мужчинам узнать, как они выглядят со стороны, они испытали бы по крайней мере недоумение.

— А вот Алексей? — спросила Альба. — Когда я читала о нем, мне представлялся человек очень тонкий, погруженный в постоянные переживания, в полном смысле творческая личность. На самом деле — ничего похожего. Скорее он напоминает звездного шерифа из американских гипнофильмов.

Лариса засмеялась.

— Подожди. Вот Ирина появится, увидишь, какой он есть.

— Она правда такая красавица, как Андрей ее описал?

— Не знаю, как он ее описал, не читала, от нас он пока скрывает, так что тебе оказана большая честь. Но телка действительно эффектная…