Книга Рецепт от безумия, страница 103 – Сергей Анатольевич Соболенко

"Да не могут так скромно жить папа-профессор, мама-доцент и дочка-вундеркинд!" — мелькнуло у меня в голове.

Ну-с, молодой человек, — сказал папа, — присаживайтесь… Я сел в продавленное хилое кресло, стоявшее возле скромного потертого стола.

Знаем вас, да и слышали много от доченьки. Помним вашу речь. Ну, что вы еще расскажете?

Правду! — гордо ответил я. — И ничего, кроме правды!

Как вы живете и где? Допрос начался.

Живу в центре города в однокомнатной квартире с женой. Юный математик заерзала на стуле.

Как с женой? — поперхнулся папа. Его умные глаза вылезли из орбит и, казалось, сейчас собьют очки с носа.

Так вы ж хотите жениться на нашей дочке! — встряла мама.

Вы же любите ее! — еще больше удивился папа.

А как можно спать с женщиной, не любя? — в свою очередь удивился я. — Прямо разврат какой-то!

Так вы уже и спали! — завопила мама.

А что — нельзя? — снова удивился я.

Что ж ты, гад, делаешь?! — С папы интеллигентность спала в миг.

Делаю то, что должен делать каждый здоровый мужчина.

Так вы женитесь на нашей дочери? — снова встряла мама.

Вот с женой разведусь и сразу женюсь, — ответил я.

А потом? — тяжело задышал, как астматик, папа.

Если жена, оставив квартиру, уйдет к маме, будем жить в центре.

Ну, а математика? — прохрипел папа.

А на фиг мне ваша математика! — пожал я плечами. — Я ж не на математике женюсь.

Деточка! — заорала мама. — Ты же лучший математик университета! Деточка, ты же лучший философ! Боже мой, у тебя же будущее! — Мамин голос начал уверенно переходить на тембр милицейского свистка. — Детка, ты хоть знаешь, чем он занимается? Кто он? — свистела мама.

Кем ты работаешь? — взвыл отдышавшийся папа, схватив меня за воротник.

Я еще пока не работаю…

А что же вы будете есть?

Кашу, — честно признался я.

Какую кашу? — ужаснулась мама.

— Любую, лишь бы не вермишель!

Но почему же? — ахнула мама.

Потому что государство добавляет туда тухлые яйца, — признался я.

Какие яйца? — Папа схватился за сердце.

Куриные.

Так он же сумасшедший! — вдруг осенило маму. Математик, схватившись за голову, горько рыдала на стуле.

Не плачь, не плачь, деточка! — продолжала мама. — Мы тебе сделаем чудесный аборт. И все будет просто великолепно.

Какой аборт? Зачем?

Так, значит, не надо? — Мама с папой даже обнялись. — Значит, все нормально?

Какое нормально! Мама, папа, поймите, он занимается Востоком, правда, нигде не учился, но был там, а это еще лучше, чем учился. Ну, в общем, поймите, все еще лучше, чем надо, — доходчиво объясняла мудрый математик.

Не знаю, как по математике, но по устному пересказу у нее, наверное, была двойка.

Ужас! — Мама картинно схватилась за сердце. — Дитя, ты же будешь восточной рабыней! Я сразу это поняла! — пошло попыталась испугать несчастного ребенка мать. Но тут юный математик вскочила со стула и схватила папу за рубашку.

Папа! — орала она, захлебываясь и тряся его. — Папа, ты пойми, — выла она. — Я ненавижу математику, ненавижу философию, я ненавижу даже Карла Маркса! Я люблю Сергея!

Она хотела броситься ко мне, но родители с визгом завалили ее на кровать. Это все напоминало американский футбол, только игроки были без доспехов. Я развернулся и побрел домой. Очень хотелось спать. Звуки борьбы математического семейства постепенно затихали за спиной.

Ну, как? — спросила жена. — Тебя приняли в семью?