Онлайн книга «Рецепт от безумия»
|
И вот, слабенький, закормленный сладкой жареной картошкой и сладкими мясными бульонами, задуренный сладкой литературой: героями, Тимурами, Мальчишами- Кибальчишами, Винни-Пухами и правильным Маугли с его справедливой жестокостью, — я, начитанная рохля, без отца, без матери, без деда и бабки попал в беспредельный хаос, не похожий ни на что, пугающий, разбивающий все, что сформировалось, не формирующий сам ничего, кроме страха и унижения. Как могла моя мама-подружка уберечь меня от всего этого? Хоть и водила она меня в школу, которая была от дома в двадцати метрах, за ручку. Бедная мама! Она так и не смогла стать мамой. Она всегда для меня была только подружкой, которая откровенничала со мной, потому что никого не было рядом, кроме меня, делилась со мной своими женскими чувствами и секретами, спрашивала у меня совета. Мне кажется, что уже тогда я больше понимал и любил женщин. И все же она выхлопотала у нашего директора школы разрешение на то, чтобы, когда все с воем вылетали на переменку, мне можно было оставаться в классе, который проветривали учителя. Впрочем, меня это однажды и спасло… У нас в школе было довольно-таки много любителей острых ощущений. Одни капали расплавленной пластмассой с крыши на головы проходящим, другие один раз даже ухитрились привязать к единственному унитазу, который был в туалете для учителей, нежную и хрупкую учительницу математики, Так никто и не узнал, что там было еще, потому что на следующий же день она рассчиталась. Но были кадры и покруче. Однажды во время первых уроков они ухитрились с первого по третий этаж — очевидно, их побудил к этому цвет перил школьной лестницы — вымазать эти перила (они, видно, старались целый урок, вымазали тщательно и густо) своим же школьным дерьмом. И когда прогремел звонок и радостная, визжащая публика вывалила на перемену, то в одно мгновение все, особенно младшеклассники, любившие съезжать по этим перилам, были вымазаны с ног до головы. Всех сразу отпустили отмываться домой. А школа представляла собой ужасный вид, так как прежде чем идти домой отмываться, все тщательно вытирались о стены Особенно ужасал вид стенда, на котором были фотографии самых выдающихся людей школы: спортсменов, отличников и прочих ненавистных личностей. А я сидел в классе один одинешенек и все пугался наступившей тишины и затянувшейся перемены Меня обижали безбожно, и я все не мог понять почему Я не держу зла на них. Разве можно не обидеть испуганную человекоподобную свинью Уже тогда начинающую задыхаться от подкрадывающейся астмы. Но врачи успокаивали своим извечным «перерастет» И я, медленно подыхая от страха, перерастал в опустевшей школе. Но были и свои маленькие радости Это — два учителя, два разных и удивительных Одного я боялся, но страшно любил, другим восхищался и любил не меньше. Первым был новый учитель физкультуры, в прошлом прекрасный талантливый баскетболист, который вдруг начал набирать вес, не мог с этим бороться и ушел в школу. Он был мастер своего дела и поэтому в нашу школу пошел сознательно Очевидно, спорт его приучил к трудностям. А теперь представьте, как можно попробовать поиздеваться над начавшим полнеть двухметровым баскетболистом? Его боялись инстинктивно, как-то по животному Каждый раз, когда я сталкивался с ним, он не мог пройти мимо меня Баскетболист нагибался, хлопал меня по дряблой физиономии и жалобно меня успокаивал "Может, еще не все потеряно, а, брат? И шел дальше |