Книга Бывший. Игра на поражение, страница 20 – Лина Коваль

В Салониках и Афинах у него остался успешный финансовый бизнес. Управлять им дистанционно было нелегко, но он правда старался. Раз в месяц улетал на выходные, чтобы проконтролировать.

И вообще, Адриан довольно быстро просочился в жизнь города. Оказывается, греки — самая дружная нация. Местная диаспора приняла его как родного, а чуть позже даже выяснились реальные родственные связи с одной уважаемой семьёй.

Чем быстрее мой мужчина обрастал новыми знакомствами, тем больше я начинала ревновать. Слишком привыкла, что первое время он был только мой.

Нет, я не хотела, чтобы Андрей преданным псом сидел возле моей юбки, но и ежедневные встречи с греками, честно говоря, раздражали.

А потом… наши едва зародившиеся чувства стали обрастать претензиями, недомолвками и… подлостью.

Да и расстались мы… мягко говоря, не лучшими друзьями.

— Ты там медитируешь, что ли? — слышу над собой хриплый голос.

Открываю глаза, уставляюсь на широкий подбородок и резко вдыхаю, чувствуя некоторую тяжесть внутри.

Его так много, что мне воздуха не хватает!

— Можно так меня не сжимать? — скриплю сквозь зубы, пытаясь незаметно отлипнуть от широких плеч. — Мне больно.

Смягчаю свои слова приторной улыбкой для зрителей, купивших билеты в первый ряд.

— Боюсь, что ты тогда совсем расклеишься? — смотрит он на меня сверху вниз, но его руки становятся более нежными.

— Не дождёшься, Андрей.

Зелёные глаза опускаются к моим губам, а ноздри раздуваются. Мужские ладони медленно ведут вдоль позвоночника, настойчиво ложатся на бёдра и замирают, слава богу.

— Расскажи мне про Умарова, — хрипит он, склоняясь над моим ухом.

Пф-ф. Медленно облизываю губы, пытаясь сконцентрироваться.

— А ты с ним лично не знаком?

— Отличная попытка, — усмехается Адриан.

Качаю головой. Не верит мне и, кстати, прав.

— В отличие от Прохорова Умаров никогда не имел проблем с законом. Вполне адекватный дяденька, — пожимаю плечами, озираясь по сторонам. — Камиль Рустамович всегда относится к делу с душой, много занимается благотворительностью. Я знакома с сыном Умарова довольно близко. Феликс — художник.

— Близко? — выгибает брови.

— Некоторое время мы… были в одной компании.

— Спала с ним?

— О, боже. Замолчи, пожалуйста, — морщусь. — И вообще, — смелею, когда начинаю злиться, — почему наш город?

— В смысле?

— Приисков в России много. Но ты выбрал именно этот.

— Понимаю, что тебе везде нужно найти романтический след, но тут всё просто. Продаётся именно этот — во-первых. Во-вторых, здесь у меня есть полезные знакомства. В том числе, с тобой.

«В том числе, с тобой».

Будь я проклята, если это не щелчок по носу.

— Ты…

Резко замолкаю.

В противоположном конце зала неожиданно раздаётся треск. Сильные руки на бёдрах становятся тяжёлыми, Адриан обнимает и резко разворачивается вместе со мной, как бы прикрывая.

Пульс разгоняется, словно на американских горках, от страха ноги становятся ватными.

— Приборы упали, — говорю выглядывая. Наблюдаю, как официант собирает с пола ложки с вилками. — Всё хорошо.

Незаметно даже для себя поглаживаю массивные плечи успокаивая. Тело дрожит от подскочившего адреналина. Когда он спадает, стыдливо убираю руки.

Всё-таки все эти шпионские страсти — не моё. В работе ещё куда ни шло, но подкреплённые личными эмоциями — невыносимы.

Вернувшись за столик, мы спокойно продолжаем ужин. Пьём шампанское. Я заказываю десерт и кофе.