Книга Давай поспорим?, страница 46 – Дарья Белова

Но в дверях комнаты он останавливается. И больше не делает ни шага.

— Располагайся.

И разворачивается, чтобы уйти. Вот к этому не готово мое женское самолюбие.

— А ты? — неуверенно произношу я, — ты разве не у себя должен спать? Есть ведь гостевая.

— Рано утром я занимаюсь. Не хочу тебя будить. Спать буду в гостиной на диване, — опять грубо, с хрипотцой отвечает Рома.

А потом он ушел. Тихо закрыв за собой дверь и оставляя меня одну. В своей спальне. На этой большой кровати.

Я разворачиваюсь к этой самой кровати, но так и не решилась ступить и шагу. Сколько девушек он приводил сюда? Со сколькими он здесь спал? А белье? Он меняет каждый раз, как переспит с ними? Вопросы, которые я никогда не решусь ему задать.

Как только я делаю маленький шаг, по периметру комнаты загораются диодные огни, делая ее более интимной. Он точно здесь трахался. И захотелось упасть на колени, закрыть лицо руками и разреветься. От дикой боли в груди, которая расползается, как какой-то яд по венам. Скручивая и заламывая. Ревность. Вот как она выглядит.

Пытаясь успокоить свое дыхание, я направляюсь в сторону двери, чтобы открыть ее и прийти опять к нему. Толкнуть, ударить в грудь, исцарапать. За что он привел меня сюда, в эту комнату, где он трахал своих шлюх? На этой самой кровати, может быть, даже на том самом белье. И если я отдерну покрывало, я увижу еще следы чьего-то лица или косметики? Ненавижу!

Но к двери я не подхожу. И к нему я не возвращаюсь. Я такими же маленькими шагами подхожу к той самой кровати и отдергиваю черное покрывало. Черное — как дыра, в которую меня засасывает. Идеальное чистое постельное белье идеально ровно заправлено. Нет ни следов туши, ни женского дела.

Я ложусь с самого края, заправляя одеяло между ног, как и всегда. И закрываю глаза. Секунда, вторая, третья. Вижу как Рома с какой-то девицей заходят в спальню. Они страстно целуются, что со своего места вижу их сплетающиеся языки. Он валит ее на кровать и накрывает собой. И жадно стаскивает ее трусики зубами. Черт!

Переворачиваюсь на другой бок. В комнату первая входит девушка, эротично загибая пальчик, зовет кого-то. Рому, точнее. Он идет не спеша, как лев к своей добыче. Она медленно стягивает свою одежду и нижнее белье, пока он смотрит и пожирает ее глазами. А потом приблизился к ней и теперь своим пальцем подцепил ее подбородок, с просьбой поднять голову, чтобы поцеловать ее силиконовые губы.

Я ложусь на спину и снова закрываю глаза. Но, как только опускаются веки, перед глазами очередная девица, которая побывала в этой спальне до меня. Та, которая отдавалась ему здесь. Возможно, не единожды.

Не выдержала. Села на кровать и готова была взвыть от беспомощности и отчаяния. Ненавижу его. Ненавижу себя. Ненавижу эту спальню и эту кровать. И выхожу из комнаты.

Рома сидит там же, где я застала его в прошлый раз: сидит на диване и смотрит какие-то политические дебаты. Серьезно? Их еще кто-то смотрит? Только сейчас у него в руке бокал с виски. С остатками напитка на дне. Как раз, чтобы сделать последний глоток.

— Ты почему не спишь? — грубо спросил он.

Я чувствую его флюиды злости и бешенства, направленные в мою сторону. Никогда его таким не видела. Глаза злые, в них плещется гнев. Черт возьми, гнев! Смотрю на него и не узнаю. Я не знаю этого человека. И что еще хуже, я не знаю, что от него ожидать.