Книга Просто друзья, страница 111 – Дарья Белова

С каждой минутой споры перерастают в настоящие баталии. Я на корабле и вражеский корабль готовится идти на абордаж.

Снимаю пиджак и вешаю на спинку стула, а рукава засучиваю. В кабинете становится невыносимо жарко. От споров, от давления друг на друга, да от количества находящихся здесь людей тоже.

– Павел, ты понимаешь, что мы физически не сможем потянуть эту кампанию. Мы можем потерять львиную долю капитала, – кто-то пытается переспорить зама отца.

Тот тоже получает укоризненный взгляд и указательный палец. Ну хорошо, что не средний, отец.

Откидываю голову назад и закрываю глаза. Шум, который раздражает как зудение комара. Понимаю, что накатывает просто бешеная усталость. От происходящего, от этих людей, от разговоров. Хочу в свою малышку и гнать по трассе. Чтобы по одну сторону было море, а по другую горы. Серпантин. Я никогда не ездил так. И сейчас я отчаянно этого желаю.

Встаю со стула, забираю пиджак и иду к двери. К черту все.

Здесь мне места нет, а свое я еще не нашел.

– Глеб? – отец решил обратить на меня внимание.

– Что?

– Ты куда?

– Тебе есть дело?

– Я спрашиваю, ты куда?

– Ухожу. Здесь мне места нет.

Отец встает с кресла. Его еще пытаются как-то остановить. Жалкие попытки намекнуть, что разговор за столом еще не окончен. Знали бы они отца лучше, ни звука бы не проронили. Он смерил их таким взглядом, что невольно сам опустил глаза, не дай бог и меня заденет.

Выходим вместе в коридор. Риты нет. Может, и к лучшему. Разговор отца и сына не должен никто слушать.

– Что происходит, Глеб? Мне казалось, что тебе все нравится.

– Я не знаю, что происходит отец. Но сидеть, молчать и просто читать и перебирать бумажки мне мало. Я … ты сам хотел, чтобы я проявил себя, показал, что не зря учился. А что в итоге?

– Глеб, я не могу вот так просто делать все, что кажется тебе правильным.

– А я не говорю, что должен. Но ты же меня даже не слушаешь, не готов слушать. Я не хочу так, просто быть твоим придатком, который через пару лет займет твое кресло. Мне нужно другое. И хочу я другое.

– И что же ты хочешь?

– Именно сейчас – на море. Ехать по серпантину и ни о чем не думать. Арендовать кабриолет и ехать, – я закрываю глаза и представляю себе эту дорогу. Ни одной встречной машины. Только я, тот кабриолет, море и свобода.

Отец устало вздохнул. Растирает виски пальцами, будто от головной боли. Да, я, наверное, и есть его головная боль. Но, как показали наши последние разговоры, все-таки любимая, от нее не отречешься.

– Хорошо, я понял тебя. Иди отдыхай. Глеб, подумай, чтобы ты хотел от жизни. Не про гонки думай, не про скорость, и уж тем более о том, чем бы заняться, чтобы потрепать мне нервы еще больше. Правда подумай, что ты хочешь.

Кивнул, соглашаясь. Отец прав. Я запутался в своих желаниях и мечтах. И мне хочется разобраться, где он, мой путь.

– Па?

– М?

– На гонки то приедешь сегодня?

– Я же обещал. Конечно, приеду.

Он возвращается к себе в кабинет, а я направляюсь в свой. Тихой поступью, только я не крадусь. Я усталый хищник, с поникшей головой и печалью в глазах.

Так же устало опускаюсь в кресло и закрываю глаза. Перед глазами все та же дорога, а на языке уже чувствую соленый воздух свободы. Может, правда плюнуть на все и уехать?

Царапанье в дверь отвлекает. А потом она приоткрывается. Рита заглядывает и смотрит на меня.