Книга Просто друзья, страница 96 – Дарья Белова

За Соней закрылась дверь. А мне безумно захотелось кинуть в нее чем-нибудь. Злость разрушает. И внутри и снаружи. Она не конструктивна и опасна, но это выше меня.

Подхожу к рюкзаку и достаю пуанты. Через несколько выступлений мне предстоит выйти на сцену и быть улыбчивой, радостной. Невыносимая мысль, что выжигает изнутри как самый опасный яд, течет по венам, сжигает их, превращая кровь в этот самый яд.

Истерический смех казался мне чем-то отдаленным, будто кто-то еще есть в этой комнате. Он исходил из самых глубин обиженной души. Такой звонкий, но отчаянный. Так смеялась Мила.

– Этого не может быть, – беру в руки пуанты и понимаю, что мне отрезали атласные ленты. Запасную пару я сегодня не взяла. Эти новые.

Дешевое кино, в котором я играю. Ведь так поступила бы какая-нибудь героиня дешевой мелодрамы, чтобы устранить соперницу. Может, это правда кино? Или я сплю. Вот сейчас проснусь, увижу Глеба. Он снова лежит рядом и рассматривает меня сонную. Едва остывший кофе ждет меня на прикроватной тумбе. Самый желанный и самый вкусный. А потом была бы ласка, нежность, на которую не способен Глеб, но которой так жажду я.

Открываю глаза. Нет, это не постановка сюрреализма, не творчество господина Линча. Это моя жизнь, где любимый человек не поддержал меня, а лучшая подруга отвернулась.

Что остается делать мне? Миле Апраксиной? Позорно уйти со сцены, даже не показав самых простых па? Или гордо пройти сквозь стену завистников?

Говорят, что в самые отчаянные времена, когда тьма сгущалась до черного цвета, люди верили в лучшее. Но нет, я не буду верить. Я буду действовать.

Глава 33.

Воспоминания из дневника Милы.

Не знаю, сколько я так просидела у стены на полу. Казалось, целую вечность. Музыка в коридоре то стихала, то вовсе прекращалось. Все происходящее походило на постановку. А в каждом действии обязательно должна быть завязка, кульминация и развязка. На каком этапе нахожусь я?

Встаю медленно, мышцы немного затекли, кажется, что маленькие ежики колются своими иголочками.

Вспоминаю, что девчонки в раздевалке часто рассказывали истории об интригах, что царят в любом театре за кулисами и в кулуарах. То украдут важный костюм для выступления, то закроют кого-то в комнате, то подсыпят что-то. Мне казалось это все сказками. А теперь я думаю, на что способен человек, когда речь заходит о его мечте? Она перед тобой лежит на блюдечке, такая красивая, усыпанная сотнями драгоценных камней. Протяни руку – и она сбудется.

И что ждет этого человека, когда он заберет себе свою мечту? Будет ли его ждать то удовлетворение, которого он хотел? Что будет потом?

– Ну, что будем делать, Мила Навицкая? Или все же Апраксина? – задаю себе вопрос, глядя на себя в зеркало.

Внешне я осталась прежней. Но внутри что-то надломилось. Что-то важное, что воспитывалось и взращивалось годами. Только не могу дать этому определение.

Подхожу к шкафу, что напротив моего зеркало. Там висят разные платья для выступления, пачки, костюмы и маскарадные наряды.

– Кем ты хочешь быть, Мила? Черным лебедем или невинной принцессой?

В руках у меня белоснежная пачка. Она расшита мелким бисером, что свет преломляется, даря свечение. Это придаст образу невесомости и легкости. Будто в руках у тебя самое настоящее волшебство.

Я снимаю с себя тот ненавистный костюм, что нацепила на себя. Отшвыриваю его в сторону. Мерзкая и безвкусная вещь. Тряпка. И беру в руки ту самую пачку. Она определенно идет мне лучше.