Книга Статус: все сложно, страница 96 – Дарья Белова

Впереди только дорога, ограждения нет. Но я словно еду по тоннелю. Здесь темно, а путь освещается только фонарями.

Страшно.

Дышу через рот. Кир замедляет ход, я чуть не врезаюсь в задний бампер. Хочется ругаться, что не нажми я на тормоз, мог бы быть краш. Но ни слова не могу произнести. Все летит к черту, потому что ничего не получается.

Картинка огня и взрыва снова перед глазами. Она вписалась как ненужный и лишний кадр. Должна быть голая трасса, а я вижу синий Ягуар, что полыхает в огне.

На секунду прикрываю глаза, думая, что так воспоминания уйдут. Но это было ошибкой, машина виляет. На такой скорости нельзя отвлекаться. Меня слегка заносит и я вижу, как Кир тормозит сильнее, сбрасывает скорость резко.

Тошнота подкатывает к горлу мгновенно. Противный и горький комок, что раньше ощущался как машинное масло и топливо. На языке вкус бензина.

Наша скорость большая, несмотря на постоянные торможения. На спидометр смотреть боюсь, те запредельные для меня цифры просто будут мигать перед глазами. Еще одна картинка, которую хочется смахнуть, но не выйдет.

Я не справляюсь. Страх снова окутывает меня, гладит по голове и смеется. Ком в горле сковывает горло. Хочется кричать, орать, что есть силы. Этот вой рвётся наружу.

Резко торможу, позволяя странной машине, что так и осталась плестись позади меня, вырваться вперед. Теперь она лидер. Кир остановился следом за мной. Сдал назад.

Я только успеваю выбраться из машины, как сгибаюсь пополам падаю на холодную землю, и меня сильно начинает рвать. Горло щиплет и режет. Горькое машинное масло и такой же прогорклый вкус паленого железа на языке. Ни один глоток воды не смоет его. А еще металлический привкус крови и паленого тела. Это самое страшное и самое болезненное, чувствовать это внутри, на себе, вокруг. Руки дрожат и мне кажется, что они в крови, перед глазами пелена, снова картинки того пожара, в ушах гул. Это не пожарные сирены. Просто звуки сплелись в один большой и протяжный звук – вой.

Опускаюсь на колени на трассе и снова начинаю орать.

Кир где-то рядом, обхватывает плечи и пытается успокоить. Отмахиваюсь, бью куда-то в челюсть. Он не ожидал и не поставил блок.

– Глеб! Успокойся. Ты не там! Слышишь?

Конечно же я его слышу. Но телом я здесь, а сознание снова улетело на ту трассу, где я просто сначала сидел в машине и видел, как машина загорается. Через несколько секунд я выйду из нее и буду смотреть на языки пламени. Кирилл на ярко-рыжей МакЛарен подкатит спустя еще пять секунд. А еще спустя две секунды будет взрыв.

– Уйди! – я раненый зверь. Слабый. Говорят, слабых не любят, они не могут защитить ни себя, ни свою семью и свое потомство. От слабых избавляются, они не нужны. Это обуза, которая ложится на плечи тех, кто сильнее.

Кир приносит бутылку воды и протягивает ее мне. Пью жадными глотками, пытаясь смыть этот вкус смерти на кончике языка. Выливаю оставшуюся воду на голову. Хочу теперь смыть те мысли и стереть те картинки. Их подбрасывают мне мои же воспоминания.

Дыхание поверхностное и тяжелое.

Смотрю вдаль, туда, где должны были делить первенство. А мы просто стоим.

– Не получилось… – Кир расстроен. Он не стал давить на газ и понял, что мне нужна помощь. Слабым ведь надо помогать, так?

– Я думал, в этот раз все должно получиться. Я же могу ехать быстро. Пробовал. На Феррари на нашем получилось до ста разогнаться. Штраф теперь, наверное, придет. – Говорю медленно.