Книга Лекарство против шока, страница 56 – Владимир Колычев

Ролан открыл первую дверь и оказался в самой настоящей камере. Стены здесь хоть и на тяп-ляп, но оштукатурены, полы бетонные, отопительные трубы под окном, на полу домотканая дорожка. Кровать из поддонов сколочена, матрас, подушка, одеяло, сложенное вдвое, вроде как заправлено. Окно зарешечено, стекла целые, в камере тепло, лампочка под потолком в плафоне светит ярко. Телевизор на тумбочке, джинсы и теплая куртка на стуле, ботинки сорок третьего размера на глаз, тапочки… Видно, что комната обжита мужчиной. Дом небольшой, кому-то досталась спальня, кому-то гостиная, а кто-то третий ночевал здесь, в подвале. Возможно, Валера. А кто еще мог шестерить здесь в ожидании своих дружков, за хозяйством следить, кашу варить. Губы женщине красил, издеваясь над ней, позабавился, отблагодарил бутербродом с колбасой и отправил в подвал.

Журавлев открыл дверь в следующий отсек и не очень удивился, увидев девушку, внешне похожую на Олесю Садкову. Внешне, но не внутренне. На фотографии она нежно улыбалась, в глазах тихонько светилась радость жизни, а сейчас он видел перед собой совершенно потерянного человека, который даже не пытался искать себя. Девушка сидела на кровати, положив руки на колени, и тупо смотрела в одну точку перед собой. Услышав Ролана, так же тупо кивнула, да, она согласна на все, только не надо будить ее спящую или даже умершую душу. И бить ее не надо, и оскорблять, она и так все сделает. И губы жирно накрасить разрешит, и все остальное… А девушку не били, следов побоев Ролан не заметил, и банный халат на ней довольно чистый, тапочки на босу ногу, в таких по морозу далеко не убежишь. Но Садкова и не собиралась бежать, она уже смирилась со своей участью.

Ролан даже не стал ее трогать, сидит и сидит, ни на что не реагируя. Придет время — приведут в чувство, а сейчас ему некогда. Ситуация могла обостриться в любое время, нужно поскорее возвращаться наверх. Но в следующую камеру Ролан все-таки заглянул.

Елизавета Чепелева, в отличие от Олеси, с участью пленницы не смирилась, она лежала на кровати, руки не связаны, ноги тоже. А куда ей деться, когда дверь крепкая. Стекло в окне разбить — только холод в камеру впустить. Увидев Ролана, она вскочила, но тут же замерла на месте в тревожном ожидании. А вдруг подполковник Журавлев заодно с похитителями?

— Только тихо! Еще не все закончилось! — прошептал Роман, приложив руку к губам.

— Что не все?

— Кирилл ранен.

— Какой еще Кирилл… А-а, Кирилл! — Чепелева задумалась, а стоит ли ей сейчас изображать страсть к молодому оперу? Но опер пострадал, освобождая ее, и Елизавета не стала ждать, когда подъедет скорая, они с Роланом поднялись наверх, она тут же полезла в шкаф, вытащила оттуда все, что можно, бинты и спирт нашла в другом шкафу, а Ролана попросила срезать штанину у Кирилла, чтобы открыть доступ к ране.

— Новые джинсы с меня! Я перед вами в долгу, ребята! — прошептал, улыбаясь через силу, Кирилл.

— Как вы меня нашли? — колдуя над Кириллом, спросила Чепелева.

— Валушин сказал найти, вот и нашли! — улыбнулся Ролан.

— Валушин… Хайдуков телегу на тебя накатал!

— Уехала телега.

В кармане у Ролана зазвонил телефон.

— Ты дома? — грубо и резко спросил Беглов.

— В доме.

Ролан говорил, что уезжает по делу, запрашивал в полиции группу быстрого реагирования, звонил в скорую. И начальнику полиции отзвонился, сказал, что захват отменяется, но силовая поддержка по-прежнему нужна. Беглов, как начальник следственного отдела, должен был владеть информацией, а он задает идиотские вопросы.