Онлайн книга «Черные крылья»
|
Лев улыбнулся ей широко: – Молодец, хорошо соображаешь. Лера расцвела от его комплимента. Она сгребла материалы дела в ящик и с готовностью вскочила на ноги: – Давайте я отведу! Конечная тут рядом, у него перерыв сейчас, следующий рейс будет в четыре часа только. – Пошли! – Рядом с местной девчонкой водитель автобуса, наверное, будет разговаривать охотнее, чем один на один с неизвестным ему городским опером. По дороге Валерия оживленно рассказывала Гурову про поселок: – Это местные называют «Пятачок», тут и магазин, и остановка автобусная. По вечерам молодежь собирается, депутат вот местный пару лавочек поставил рядом с клумбами. Она уверенно вела его через зеленые джунгли по протоптанным тропинкам. Лев с изумлением рассматривал поселок – он словно застыл во времени. В паре километров отсюда блистал роскошью коттеджный современный поселок, а это был совсем другой Тихий. Слепленный из построек советского времени – низенькие обшарпанные дома, железные гаражи-ракушки, такие же металлические киоски с пестрыми витринами и выцветшими вывесками. Он был прав, здесь все друг друга знали и жили почти без изменений, как десять и двадцать лет назад. – Тут вот закусочная, раньше кулинария была. На разлив продают, ну и пирожки всякие, – Лера вгляделась в мутное окошко магазинчика. – Дядь Коля тут обедает. Свое из дома приносит, ему разрешают греть в микроволновке. Нет, ушел уже. Значит, в гараже. Они обогнули здание, пересекли очередной пустырь и оказались у большого гаражного бокса, где стоял на отдыхе старенький «пазик». Окна и двери автобуса были распахнуты настежь, тихонько мурлыкала музыка, а седой мужчина натирал неспешно окна изнутри. – Дядь Коль, – Лера заскакала по ступенькам. – Это я, здрасте. Тут одному товарищу надо узнать… Тот степенно принялся укладывать свой инвентарь: – Если надо, то проходите. Лев протиснулся через узкий проход между сиденьями и присел на вышорканное сиденье. По пути он нашел в телефоне фотографию: Вера в обнимку с Василием, рядом он с Машей, на прошлогоднем визите к Терехиным, и теперь показал снимок старику. А то, что дяде Коле за семьдесят, он рассмотрел сразу. Но глаза на морщинистом лице смотрели ясно, а широкие руки крепко держали телефон. Взглянув на фото, он сразу помрачнел: – Это вы, наверное, из-за того, что с Василием случилось, опрашиваете? Пусть земля ему будет пухом. Лев кивнул, в подробности вдаваться не стал: – Я ищу родственников Веры Терехиной. Не знаю ее фамилию в девичестве. Знаете ее семью? Старик кивнул: – И Васю Терехина, и Веру Евсейкину знаю, и родню всю наперечет. Они у меня на глазах выросли. Верочку каждый день возил в школу. Стоит, дрожит, я ей дверь открою, чтобы хоть в салоне у печки села. Худенькая, как тростинка, вот и холодно ей всегда было. Белянка, глаза черные в пол-лица, коса до колена. Все бабы матери говорили: отдай ее в город в актрисы. Стихи читала, танцевала, пела так, что все ахали. А родители побоялись отпускать в город, единственная дочка, тряслись они над ней. Старик потер щеку: – Только родители-то на кладбище лежат, лет пятнадцать, как умерли, а больше никого у них и не было родни. Они откуда-то с Вятки прикатили к нам по распределению – отца инженером назначили на железку, квартиру дали. – Уверены? |