Книга Черные крылья, страница 154 – Николай Леонов, Алексей Макеев

По возвращении к гаражу его настиг звонок от Валентина Барсукова. Тот говорил сухо, но по голосу Гуров даже через телефонный динамик услышал нотки тревоги:

– Товарищ полковник, это Валентин Барсуков.

Про себя Гуров удивился: ничего себе осведомленность! Уже курсе, что я нашел и задержал Армана? Опер уже приготовил вежливый отказ от участия Барсукова в допросе парня… но повод для звонка Валентина оказался совсем другой.

Голос мужчины звенел как натянутая струна. В нем была сдержанная сила и тревога, будто сжатый кулак, готовый к удару.

– Лев Иванович, у меня к вам серьезный разговор… По поводу Валентины, моей дочери.

Сыщик внутренне напрягся, не очень-то ему хотелось выдавать тайну Валюши и участвовать в интригах семьи Барсукова.

А в это время Валентин говорил четко, словно делал доклад:

– Валентина сегодня в четырнадцать ноль-ноль вызвала такси и уехала из дома. Матери сказала, что по делам. С восемнадцати часов она не отвечает на звонки и сообщения. Что вы можете сказать мне по этому поводу, товарищ полковник?

Опер с удивлением отметил, что хотя Барсуков казался каким-то отстраненным, но за холодом скрывалось напряжение, как в черных углях тлеет незаметно обжигающее пламя. Угроза, почти физически ощутимая, а не отцовская нежность, исходила от его вежливой просьбы.

Он постарался сначала быть вежливым:

– Ну послушайте, Валя не ребенок, она взрослая женщина. И мне кажется, вполне благоразумная. Может быть, она у жениха, телефон сел. Уверен, она скоро выйдет на связь и все окажется очень просто.

Валентин выслушал увещевания, но когда ответил, каждое его слово было похоже на камень, голос словно был напитан тяжелым свинцом:

– Послушайте, Лев Иванович, я полицейский в отставке, но бывших сотрудников МВД не бывает. Вы правда считаете, что я просто излишне беспокоюсь о своей уже взрослой и самостоятельной дочери? – Было слышно, что Валентин изо всех сил пытается держать себя в руках. Говорил он медленно, взвешивая каждое слово, словно боялся выплеснуть свой гнев наружу. – Да, я опекаю свою дочь, и если бы у вас были дети, то вы поняли бы, как иногда тяжело быть отцом. Даже если твой ребенок уже взрослый, это не значит, что он не нуждается в заботе. Прежде всего я профессионал и не стал бы задавать такой вопрос просто так. Валентина вызвала такси от дома до коттеджа Терехина.

У Гурова внутри екнуло. Неугомонная девица не утерпела и, видимо, сама решила срочно заняться расследованием смерти любовника.

А Барсуков чеканил дальше:

– А еще я проверил биллинг ее телефона, с женихом она не общалась со вчерашнего дня. И он тоже это подтверждает. Уехал к друзьям в общагу в момент вашего визита и оттуда не выходил, дружки подтверждают, камеры наружного наблюдения, вахтеры. Бегает только в магазин за новой порцией спиртного.

Валентина звонила вам за час до того, как отправилась в коттедж в Тихом поселке. И я еще раз задаю поэтому свой вопрос – что вы можете сказать мне по этому поводу, товарищ полковник? Как моя дочь связана с вашим расследованием и смертью Василия?

Лев Гуров глубоко вздохнул и выдохнул, будто набирался сил перед прыжком в воду. Придется рассказать правду Барсукову о романе его дочери с его шефом. Скрывать этот факт глупо. Валентин в приступе отцовского гнева превратится из союзника во врага. А возможности у него большие. С Барсуковым играть и блефовать не получится.