Онлайн книга «Черные крылья»
|
Она вдруг сложила руки так, словно укачивала ребенка, и тихо запела колыбельную. Когда Лев попытался у нее что-то спросить, Вера покачала головой и одними губами прошептала: – Тише, ты его разбудишь. Гуров беспомощно замер рядом. Он снова чувствовал то же самое, как в тот момент, когда Вера раскладывала старые фотографии на полу. Что он будто тайно пробрался в прошлое, он здесь – незваный гость, который лишь может испортить такую тонкую и хрупкую реальность. Список гостей вылетел из пальцев женщины и спланировал на пол. Лев подобрал его, потянулся было показать Вере, но остановился. Та сидела с закрытыми глазами, качалась тихонько из стороны в сторону, укачивая невидимого младенца в руках. Он прислушался к ее шепоту. – Мой малыш, как я счастлива, что ты у меня есть. Ты мой подарок, моя жизнь. Никогда никому тебя больше не отдам, ни на секунду… Всегда буду с тобой, мой сыночек. С тихим лязгом повернулся ключ в скважине, врач кинула хмурый взгляд на пациентку: – Опять качает? Так и думала, полнолуние же. Она профессионально задрала Вере рукав, игла блеснула на пару секунд под светом лампы. Несчастная пациентка почти сразу затихла, ее движения замедлились. Врач уложила женщину на кровать, накрыла одеялом, а потом развела руками: – Ну все, посещение окончено. Пускай спит до утра. Так всегда у нас, как луна полная – у них обострение у многих. Не спят, бредят, начинаются концерты. Гуров послушно вышел за врачом из палаты. Но когда щелкнул замок, словно очнулся от какого-то морока. – А вы сказали «опять»? Что это значит? Она часто так делает? Женщина кивнула: – Частенько. Она укачивает младенца и поет ему колыбельные. – Но у Веры нет детей, – возразил сыщик. Врач вздохнула и, словно неразумному ребенку, назидательно указала: – Мы в клинической психиатрической больнице. Словно в подтверждение ее слов кто-то тоскливо не то заплакал, не то завыл за крепкими дверями палат. – Да, но… – Опер никак не мог ухватить какую-то мысль. – Это странно. Он вдруг вспомнил о том, что рассказала ему Наталья Крячко. – А Вера не была раньше вашей пациенткой? Она сама считает, что уже здесь лечилась когда-то. Дежурный врач пожала плечами: – В базе данных нет таких сведений. Если и лечилась, то больше двадцати лет назад, когда еще не было компьютеров. – Как мне узнать точно? – Лев не отставал от собеседницы, сам не понимая, почему ему так важно разобраться в этом вопросе. – Сделать запрос в архив, поднимут истории болезни за… Так, ей сорок восемь, ну значит, лет за двадцать, проверят, и если что-то найдется, то дадут вам информацию. – Сейчас я могу попасть в архив? Мне нужно узнать наверняка. Врач застонала и закатила глаза: – Нет, ну точно полнолуние. Оперативник достал корочки, но женщина даже смотреть не стала. Она поджала губы и… все же сдалась: – Если бы мне не позвонил Олег Александрович, то я бы вам даже дверь не разрешила открыть. «Видимо, тот врач, что тогда приехал за Верой, Наташин знакомый», – сообразил Лев. А дежурная уже шла по коридору, потом свернула вправо, спустилась вниз на один пролет и ткнула в ржавую дверь: – Архив. Сидите тута, пока я не сменюсь в семь утра. Выходить нельзя, бардак разводить, менять местами что-то нельзя. Курить нельзя, принимать пищу нельзя. – Она уже звенела ключами и перед тем, как захлопнуть дверь, еще раз сурово предупредила: – Трогать можно все, только очень аккуратно, а потом вернуть на место. И не беспокойте меня до семи. Я и так пошла вам навстречу только потому, что вижу – вы не успокоитесь, пока не получите свое. |