Онлайн книга «Памятка убийцы»
|
– Юлия Чешева помогала ему? – Да. Как ни странно. – Симакова остановилась у одной из дверей и открыла ее своим ключом. – Проходите. Чаю? – Да, если можно. – В наших пенатах нужно. Это я вам как врач говорю. – Она налила кипяток из термопота и достала пакет печенья Mulino Bianco с яблочной начинкой. – Мой личный способ сбегать в Италию. Итак, Юля? Полковник кивнул, принимая из ее рук кружку с горячим чаем. – Сначала я отнеслась к рекомендации коллег, которые обращались к ней сами, скептически. Медийная личность. Зарабатывает на «Ютьюбе». И мы, живущие в формате «Сколько раненых в битве крутой». – «Сколько их в тесноте медсанбатов», – подхватил полковник. Он давно не чувствовал себя молодым и все больше ценил возможность поговорить с теми, кто смотрел на мир глазами исчезнувшей империи и имел опыт долгого спора со «смертью слепой» за хотя бы одну человеческую жизнь. Симакова улыбнулась: – Юлия тоже знала эту песню. Вообще, оказалась при встрече «своей». Училась клинической психологии. Публиковалась в серьезных научных журналах по молодости. Я подумала, что смерть Соляйникова ее интересует по этому поводу. – Почему? – Она упомянула, что изучала в вузе феномен насилия. А Соляйникова убили с особой жестокостью. Избивали. Связали руки. Резали. На глазах и затылке следы скотча. Перед глазами Гурова возникли фото из подвала, где нашли тело Лизы Колтовой. Ее убийца тоже убирал клейкой лентой волосы. – Скажите, ваш бывший муж когда-нибудь упоминал необычное украшение Юлии? Симакова понимающе улыбнулась: – Серьгу в виде юнгианской тени? Гуров кивнул. – На сеансах Юлия говорила пациентам, что направление работы с ними ей нашептывают их тени. И что с годами она поняла, как важно, общаясь с кем-то, не упускать из виду его тень. И контролировать ее. Как в пьесе Евгения Шварца, помните? – «Тень, знай свое место», – процитировал Гуров. – Вот именно. – Денис Павлович замечал, чтобы Юлия боялась кого-то? – Пожалуй, нет. Но не забывайте, что он невролог. Потому, я уверена, безошибочно заметил ее глубокую зацикленность на парафилиях. Эта тема была важна для Юлии не только по долгу службы. А каким-то образом касалась ее самой. – Что ваш муж делал в день ее гибели? – Чинил мою посудомоечную машину. Засор фильтра. Ушел под утро. Мы всегда болтаем подолгу. Деня – интересный человек. И безобидный, как никто. Будь это иначе, я бы своей жизнью жила давно. * * * Оказавшись на улице, полковник буквально почувствовал, как свежий воздух прогнал из него кислый запах морга. Вокруг были живые люди, а последние впечатления убедили сыщика, что это уже хорошо. Он купил в Corto Coffee чай с ежевикой, можжевельником и мятой и дошел до палатки с пончиками в корочке из корицы и сахара. Наступило блаженство, которое по извечному закону подлости прервал рабочий звонок. – Лев Иванович, здравствуйте! – заговорил Банин. – Выхожу из архива. – Давай к делу! – Я понял. В общем, в подвале, где нашли Лизу, когда-то зависала группа скинхедов, деятели которой давно ушли в места не столь отдаленные или на тот свет. – Как старые банды бритоголовых связаны с расследованием убийства, за которое взялись твои сокурсники, или делами, которые были в разработке у Колтовой? – С ее текущей работой – никак. А со смертью преподавателя из картотеки Штолина – очень. Доктор наук, профессор, преподаватель факультета психологии СГУ Алексей Анатольевич Соляйников знаменит прежде всего публикациями по большому американскому гранту, который в конце девяностых взяли регионы, в том числе саратовская группа. Еще участвовали Волгоград и Воронеж. |