Онлайн книга «Памятка убийцы»
|
– Я заходил за кофе по пути на набережную. – Что так? – В том районе находится дом психолога Соляйникова. – Психологи, я полагаю, актуальная тема в вашей семье? Как в старом анекдоте, а? «Доктор, не жалуюсь. Терплю!» – Мне терпеть нечего. – Сказал человек с патологической ненавистью к женщинам. Чей отец ушел, после того как мать убила сестру. Он ведь с тобой больше не общался? – с легкой издевкой уточнил Брадвин. – Я в отличие от него не переношу вину матери на всю семью, – не повелся на подначку Глеб. – И на всех женщин. – А на Лизу? – Тем более. И зачем мне мстить кому-то, если я посадил мать за ее преступления? Вы же знаете. – Может, тебе этого показалось мало? Или Лиза напомнила Любовь Евгеньевну? Было такое? Обычная история ведь? Мы же выбираем партнера, похожего на родителя. Вот ты и обнаружил однажды, что Колтова похожа на твою мать. Тщеславная, едкая, циничная, властная… – Лиза не была такой, – раздул ноздри Глеб. – Была, конечно. Ее в отделе многие терпеть не могли. – Неправда. – И друзей у нее толком не было. – Тогда кто, – Глеб указал глазами на дверь, за которой собрались Юдин, Назаров и Береговы, – сейчас мерит шагами коридор? Брадвин выразительно посмотрел на часы и ядовито улыбнулся. – Люди, введенные коварным, но близким к провалу злодеем в заблуждение. * * * Ангелина без сожаления переодела Лизу в платье, привезенное накануне Глебом. Вечернее пудровое платье-рыбка с объемными приспущенными плечами и силуэтной юбкой с разрезом по ноге показалось ей идеальным выбором, который бы одобрила Лиза. Оставалось только нанести мерцающий светло-розовый хайлайтер-спрей на ее грудь, скулы и шею. Надеть жемчужные серьги-гвоздики и нитку бус, которые передавались по наследству в семье Колтовых, и копию помолвочного кольца, которое Глеб заказал взамен того, что похитил убийца Лизы. Кто бы мог подумать, что сверкающее молочно-белое платье, которое висело у Лизы в шкафу на самом видном месте, не было выбрано для предстоящей свадьбы самой невестой, а являлось подарком психопатичной свекрови, заискивающей перед ней? История отношений Глеба с матерью поразила Ангелину до глубины души. В детстве бабушка с дедушкой подарили ей сборник сказок популярной в конце девяностых писательницы Любови Озеркиной. И она помнила ужас от истории маленькой Светы, нашедшей в старом дачном саду гнилую яблоню с сочными плодами, укус которых погружал ее в странный и волшебный полусон-полубред. Пребывание девочки в нем проходило незаметно для всех, но открывало ей тайны, что скрывались за закрытыми дверьми соседских домов. Пользуясь поведанными во снах секретами, Света сначала заставляла мальчишек-хулиганов поливать и полоть бабушкин огород. Потом убедила отдать ее семье весь урожай, домашние соленья и консервированные ягоды их матерей. А когда она подавилась косточкой из вишневого варенья и потеряла способность говорить, тайны соседей разорвали ее изнутри. Несмотря на увлечение книгой Николая Куна «Легенды и мифы Древней Греции», подобные мрачные истории не трогали сердце Ангелины. В отличие от Озеркина и Банина она происходила из относительно простой и скромной семьи врачей-атеистов. Ее родители, онколог и окулист в районной поликлинике, не вели дома светско-нервических разговоров о доминировании, усталости от жизни, творчестве и смерти. Не поднимали на дочь руку, не кричали на нее, не заставляли учиться, идти к Богу, кого-то слушаться и к чему-то стремиться. Степан Ильич и Ирина Юрьевна Лапины были благодарны судьбе за то, что их Ангелина здорова, не имеет вредных привычек и видит понятную ей цель в жизни. Из своей многолетней врачебной практики они вынесли урок, что добро самодостаточно, то есть не нуждается в подпорках из самоедства, упреков, тычков, наказаний, критики и других сомнительных костылей. |