Книга Памятка убийцы, страница 24 – Алексей Макеев, Николай Леонов

– У нас был небольшой отряд, и в том числе нам приходилось заниматься разминированием подводных объектов времен Второй мировой. Погорел на фаустпатроне. Думал, что он уже разряжен или не взорвется. Получил прозвище Толик Фаустпатрон.

– Сочувствую, – искренне сказал Лев. Он глубоко уважал спасателей и понимал, что Анатолий пошел работать в администраторы явно не от хорошей жизни.

– Не стоит. Я живу своей лучшей жизнью. Кто-то может прожить только одну жизнь, а у меня это уже третья. Мы с другом купили этот отель и работаем тут сами. Вместе. Жены помогают. Дети.

Дарья подошла и протянула конверт Гурову.

– Прошу прощения, вот, уже можно смотреть. Я его проверила на следы отравляющих веществ и отпечатки. На потожировые следы проверю в лаборатории, – добавила она, одобрительно наблюдая, как Гуров натягивает тонкие перчатки.

– У нас камеры выходят на переулок, я тогда пока подготовлю записи, – понятливо сказал бывший спасатель и пошел к зданию отеля.

Гуров открыл конверт. Как и в прошлый раз, там был всего один лист бумаги, на котором напечатана одна строчка – обращение к полковнику:

«Я не успел подать на патенты для своих изобретений».

– Уже более или менее похоже на диалог, – сказал Гуров сам себе. И шагнул к покойнику. Труп уже осмотрели и теперь готовили к транспортировке.

Хорошо одетый мужчина, средних лет. Одежда неброская, но дорогая, руки ухоженные, это сразу бросалось в глаза. Как и борода, и волосы. Все явно указывало на то, что убитый следил за своей внешностью и, может быть, даже уделял уходу за собой избыточное внимание.

– Он крашеный. Волосы точно, про бороду точно пока не могу сказать, – ответила на мысленный вопрос Гуров Дарья.

– Рюкзак осмотрели?

– Да.

Дарья подала Гурову рюкзак. Внутри лежали какие-то учебные пособия, личные вещи и удостоверение для прохода на территорию МГТУ им. Н. Э. Баумана.

Сысоев Антон Сергеевич. Второй документ, пропуск на территорию завода «МиГ».

– Физик и авиастроитель, нам только этого не хватало, – вздохнул Гуров.

Тело увезли, Крячко остался опрашивать свидетелей, а Гуров прошелся по переулку, пытаясь вспомнить, почему все это ему так знакомо. Это уже порядком раздражающее чувство дежавю, когда все или знакомо, или условно знакомо и никак не можешь понять, что не так. Откуда это странное чувство узнавания? Кроме того, Лев почувствовал странный зуд между лопатками. Верный признак того, что за ним кто-то наблюдает. Не таясь, полковник осмотрелся, прошелся взглядом по окнам домов. Нигде никакого движения, никаких признаков того, что кто-то задернул занавески или в спешке отошел от окна.

– Ладно. Я в отель, за записями, – сказал Гуров Стасу и пошел к небольшому либо старинному, либо стилизованному под старину особняку.

Внутри царила уютная прохлада, играла тихая музыка. Около входа стояла кофеварка и бойлер с горячей водой, чтобы можно было выпить кофе, глядя на улицу через большие окна.

– Вот, я сделал копию записей, и вот еще данные с моего видеорегистратора, машина там припаркована, – кивнул за окно Анатолий. – Я посмотрел, конечно, не точно на магазин смотрит, но вдруг что-то увидите.

Анатолий протянул Гурову две флешки и свою визитку.

– Спасибо, – откликнулся полковник. – У вас тут очень уютно.

– Попробуйте кофе. Жена покупает у какого-то своего знакомого, вкус, несмотря на то что варится в обычной кофеварке, удивительный, – серьезно посоветовал Анатолий.