Книга Забава для избранных, страница 146 – Алексей Макеев, Николай Леонов

– Вы ничего необычного, кроме пропажи запонок, в тот день не заметили? – перебил словоохотливого депутата сыщик. – Может быть, соседи о чем-то странном говорили? Или в вашей квартире какие-то вещи на других местах были.

– Мне зачем на такие мелочи внимание обращать? – удивился Водопьянов. – Владимир Вольфович учил, что бытовые проблемы не должны застилать взор, устремленный в вечность! У меня для мелочей домработница есть. А соседи – завистливые мещане, которые дальше собственного носа ничего не видят и не понимают размаха проблем, которые сотрясают мир. О чем с такими людьми разговаривать и зачем их пустую болтовню слушать?..

Большой пользы в расследовании от депутата Гурову так получить и не удалось. Водопьянов обладал поразительной способностью оперативно забывать о вопросах, которые ему были заданы, сбиваясь на воспоминания о жизни Владимира Вольфовича, свидетелем которой якобы и являлся этот его соратник по партии. Причем сыщик уже через пятнадцать минут после начала общения с Водопьяновым абсолютно перестал различать, какие из историй про Жириновского были реальными, а какие существовали только в фантазии почитателя покойного лидера ЛДПР.

Впрочем, определенные положительные моменты из визита к первой жертве серийного вора Гуров все же извлек. Во-первых, можно было с полной уверенностью сказать, что все жертвы были схожи между собой в том плане, что ни от кого не скрывали, где хранят вещи, которыми они так дорожили, а также открыто похвалялись тем, что их квартиры надежно защищены. Однако это сходство лишь усложняло следствие, поскольку определить круг лиц, которые могли бы пожелать получить себе в собственность реликвии жертв ограбления, представлялось весьма проблематичным.

А во-вторых, было совершенно очевидно, что преступник по каким-то пока неясным причинам воровал у своих жертв только те вещи, которые представляли ценность исключительно для них самих. Словно собирал какую-то личную коллекцию трофеев. И это означало, что все жертвы ограбления были значимыми для вора личностями. Оставалось только понять почему, и расследование бы сделало большущий шаг вперед. Однако от Гурова эта связь пока ускользала, и сыщик надеялся, что Крячко удастся найти тех людей, которые были бы знакомы со всеми жертвами квартирных краж.

Направляясь на встречу с Немоляевой, которая ждала сыщика в своей квартире на улице Подвойского, Гуров много не ожидал. Из материалов уголовного дела по краже из ее квартиры он знал, что ее «умный дом», как и облачный сервер, на котором хранились записи с камер видеонаблюдения в подъезде фигуристки, были взломаны с помощью троянской программы и аналогичные способы вор использовал во всех случаях, когда приходилось прочищать мозги у компьютерной техники своих жертв. Вот только способ, каким вирусы попадали в системы, специалисты с точностью установить не могли – преступник умело подчищал все свои следы после ограбления. А предпочтительным вариантом для внедрения «троянов», по версии специалистов, были социальные сети.

В отношении Немоляевой этот вариант был совершенно очевиден, поскольку, как следовало из тех же материалов дела, девушка была активным участником всевозможных форумов в интернете, вела свои страницы в разных социальных сетях и мессенджерах, и вообще, судя по всему, интернет был для нее второй, если не главной средой, в которой Немоляева обитала. Девушке было чуть больше двадцати лет, и примерно треть из них она провела без родителей, которые остались жить в одном из провинциальных городов, когда Елена отправилась покорять столицу и остальной мир – сначала в спортивный интернат, а затем уже и в собственную квартиру, купленную с неплохих гонораров из модельных агентств.